Решил добавить нечто новенькое. Понравится, буду продолжать.

Хроники белого колдуна.

Повесть первая.

Заповеди семьи.

Часть первая.


Слушайте дети, наставления отца,
и внимайте, чтобы научиться разуму.


Глава семьи величественно поднял над головой большую ритуальную чашу и торжественным голосом произнес:
-Сегодня наша деревня празднует начало Праздника Посевов. Этот значит, что холод и невзгоды остались далеко позади, и пришло время достатка и процветания. Духи Великих Предков были благосклонны к нам, и наша семья пережила холодную зиму. А поскольку духи Предков благоволят лишь к тем, что чтит их волю, я уверен, что мы выполняли все их законы и предписания верно. Так попросим же наших пращуров и впредь охранять нас от всех бед и невзгод, а мы, в свою очередь, обещаем и дальше чтить их закон!
Великие Предки! –снова возвысил свой голос мужчина. - Ваша воля не будет забыта! Ваши знания не будут утеряны, а ваши советы станут вечным источником мудрости для нашей семьи. И в этом даю вам свое слово я! Я- Норадир, муж своей жены, отец своих детей, старший мужчина в доме и глава семьи!
Высокий статный мужчина с трепетом поднес священную чашу к своим губам и отпил из нее сладкий церемониальный напиток. Затем чаша пошла по кругу, чтобы к клятве присоединилось все семейство, - жена, и четверо детей. Когда чаша снова вернулась в его сильные руки, замкнув таким образом круг, он поставил ее на алтарь в углу комнаты. Церемония празднования начала года на этом была закончена
-Теперь мы можем приступить к еде, - сказал Норадир уже спокойным тоном. Все шестеро тут же принялись за праздничный обед.
Норадир и его семья жили в одной из северных деревень княжества, что находились у самой его границы. Деревня принадлежала людям, хотя иные племена изредка приходили к ним для торговли. Времена тогда были спокойные, край и деревня процветали.
В деревне их семью уважали. Норадир был кузнецом а его жена Луианна, красивая длинноволосая смуглянка, - портнихой. Жили они хорошо и жили в достатке. У них был свой дом и свое хозяйство. После того, как вырос их первенец, Лин, они были не против обзавестись еще одним ребенком.
Но Великие Предки решили по-своему, и вместо одного ребенка Луианна родила троих. С тех пор все изменилось. И хотя все дети в этой семье стали желанными, родителям к этому времени пришлось потуже затянуть свои пояса.
Норадиру пришлось изучить ремесло плотника, а Луианне стать мастерицей по кости, но денег в семье все равно не хватало. И хотя еда, приготовленная умелой хозяйкой, всегда была сытной и вкусной, они редко ели досыта. Теперь же припасов едва хватило, чтобы пережить эту зиму.
За столом все ели молча. Глава семьи размышлял, как добыть достаточное количество еды для своей семьи. Его заботливая жена ела мало, следя за тем, чтоб ее трое младших детей получили самые лучшие куски. Старший сын, Лин ел молча и старался не глядеть в сторону отца. Лин знал, что после обеда у них должен состояться серьезный разговор.
После того, как обед был закончен, глава семьи поставил ритуальную чашу посреди стола. Это означало, что он на правах старшего мужчины семьи созывает семейный совет. Луианна очистила стол и отправила детей играть в другую комнату. Лин остался сидеть за столом, ожидая начала совета. По законам деревни, все дети, котором уже исполнилось больше десяти лет, были обязаны на нем присутствовать. Лину же было четырнадцать.
- Лин, сегодня речь пойдет о тебе, - строго проговорил отец и внимательно посмотрел на сына. Лин был высоким, но довольно худым подростком с копной длинных светлых вьющихся волос и очень светлой кожей. Голубые глаза подростка всегда смотрели на этот мир простым, бесхитростным взором. Лин рос хорошим сыном. Он всегда помогал матери и по хозяйству, и в уходе за младшими детьми. И это радовало Норадира. Но теперь его сыну предстояло серьезно задуматься о следующем шаге.
- Сегодня мы снова поговорим о тебе, о твоем будущем. О том, чем тебе придется заниматься.. О твоем ремесле.
- Да, отец. - Взгляд паренька был унылым. Он знал, о чем пойдет разговор на семейном совете. Но у него не было тех ответов, на которые рассчитывал его отец, а то, что он собирался сказать, отец и так знал. Отец был недоволен, а Лин не любил и не хотел расстраивать своего отца.
- По законам нашей деревни, любой, кому исполнилось пятнадцать, должен выбрать себе ремесло, которым он будет зарабатывать себе на жизнь. Чтобы выбрать свое будущее ремесло, юноша в течении года должен присматриваться к работе всех мастеров нашей деревни. Смотреть, что и как они делают, и если работа нравиться, проситься в ученики. Лин, прошло уже больше шести месяцев с тех пор, как тебе исполнилось четырнадцать. Скажи, ты уже решил, чем бы ты хотел заниматься?
Лин знал ответ на этот вопрос, и ответ был неутешительным. Да, он должен был выбрать себе ремесло. Так гласил Закон. Закон, написанный их Предками. Лин чтил Закон и ничего не имел против обучения ремеслу. Но все оказалось не так просто.
Вначале отец попробовал пристроить его к себе в кузню, помощником. Но Лину там очень не нравилось, он не мог выносить жар, исходящий от печи. Норадир познакомил его и с плотницким делом, но и там у паренька тоже ничего не получилось. Ему было не интересно, и из-за невнимательности он получал лишь шишки да ссадины. Тогда мать решила познакомить его со своими навыками. Но для шитья ему также не хватало терпения, а тонкая костяная игла постоянно выпадало из его потных пальцев.
Тогда неунывающий отец попытался познакомить своего сына со всеми ремесленниками деревни в надежде, что сын выберет себе что-либо по душе. Но и тут все заканчивалось точно так же. Когда парень ходил с охотниками в лес, его руки и ноги сковывало от страха еще тогда, когда он вступал под сень лесной чащи. Лепить из глины он не хотел, а продавать вещи на базаре ему было скучно. Гораздо интереснее было проводить время в компании своих друзей.
До сих пор вопрос выбора ремесла так и оставался открытым.
-Итак, сын, ты выбрал себе ремесло по душе? –строго спросил Норадир.
Лин тяжело вздохнул. Придется.
-Нет, - честно ответил он.
-Почему? – снова спросил отец.
-Мне ничего не нравиться, - честно признался Лин.
-Что, совсем ничего? – удивленным тоном переспросил отец. Он нахмурился.
-Нет, отец, - снова вздохнул Лин, не отрывая глаз от стола, и усиленно считая пылинки на нем.
Лин знал, что такой ответ отцу не понравиться. Мало того, отец будет огорчен медлительностью и нерешительностью сына. Но что он мог поделать? Ну не нравилось ему ничего, и все тут. Ему было не интересно изучать ремесла. Ремесла это было нудно и скучно. Не то, что гулять в друзьями в поле.
Норадир был огорчен услышанным. Он думал, что за последнее время сын все же определится и возьмет себя в руки. Бросит мальчишеские шалости и всерьез задумается над будущим. Их семье срочно был необходим еще один добытчик.
Лин, видя, что его отец огорчен, попытался успокоить его.
-Отец, ну что с того, что я не могу выбрать себе ремесло? Разве это так плохо?
Норадир задумался. Как пояснить сыну, что настало время стать взрослым?
-Хорошо, Лин, я тебе сейчас все объясню. Ты помнишь три главных заповеди семьи, не так ли? –спросил он.
-Конечно, помню, - утвердительно кивнул головой Лин. Безусловно, он знал заповеди. Заповеди, что были завещаны еще Великими Предками, правила, из которых каждая семья черпала знания и мудрость. Эти фразы так часто звучали в доме и настолько крепко они засели в его памяти, что парень мог безошибочно произнести их в любое время дня и ночи,
- Семья – это великий дар Богов человеку. Для человека нет ничего важнее семьи, - с вдохновением произнес он первую из них.
-Старший мужчина в доме, - глава семьи. Его долг заботиться о семье, кормить, любить и защищать домочадцев. И лишь его право возвещать волю Великих Предков, - продолжил Лин.
-Каждый член семьи, пока он живет в доме, должен подчиняться старшему мужчине и должен заботиться о семье в меру своих сил – огласил Лин и третью заповедь.
Норадир улыбнулся, видя, насколько хорошо сын запомнил золотые заповеди.
-Сын, ты слышал эти слова уже много раз, -заявил он. - Теперь пришла пора серьезно задуматься над их значением. – Норадир с отеческой заботой вбивал беспутному сыну прописные истины их сложного мира. – Тебе ведь тоже захочется создать семью, стать старшим мужчиной в доме и быть провесником голоса Великих Предков. И как старший мужчина в доме, тебе придется заботиться о них. Кормить, одевать, защищать.
-И?
-И я, как настоящий отец, должен подготовить тебя к этому, как в свое время меня подготовил мой отец, а его подготовил его отец, -объяснял ему Норадир. - Для этого наши предки и оставили свои заповеди, что бы мы знали, что, как, и, главное, когда следует делать.
-Мм, -неопределенно промычал Лин.
-Хорошее ремесло – это начало всего, -продолжил свои разъяснения он. - Ремесло помогает людям понять смысл своего труда и труда других. Тот кто не умеет трудиться сам, не оценит труда другого, и не сможет стать частью деревенской общины. В конце концов ремесло это обретение нужных навыков и мастерства. А значит, достатка, и в конце концов, уважения и места среди людей. И, конечно же, это первый шаг к созданию своей семьи. Без этого, сын мой, никак нельзя. А ты ведь не собираешься вечно оставаться ребенком, верно?
Лин улыбнулся краешком губ. Старший мужчина в доме, глава семьи? Да когда это будет? Еще ой как не скоро. А до тех пор, зачем переживать? Времени еще вон сколько!
Но мысль о том, что он так и не сможет найти свое ремесло, несколько напугала парня.
-Отец, я и правда старался найти то, что мне по душе, - отозвался Лин. –Что же мне теперь делать? Подскажи мне!
Отец, до того грозно возвышавшийся над своим сыном, при просьбе о помощи сменил свой назидательный тон на более мягкий. Он сел рядом с сыном и под одобрительный взгляд жены крепко прижал к своей груди. Затем принялся объяснять.
-Наши Предки учили, что человек выбирает ремесло тремя способами.
Чаще всего человек выбирает себе ремесло для души. Он просто выбирает то, что ему больше нравиться, чем ему интересно и приятно заниматься. Ремесло может даваться ему нелегко и не обязательно приносить много денег. Но человек готов совершенствоваться в нем каждый день. Такой человек будет счастливым, потому что посвятит свою жизнь любимому делу.
Этот путь считается самым приятным. Так я выбрал себе ремесло кузнеца, а мать стала портнихой. Мы с женой желали, чтобы этим путем нашел свое ремесло и ты.
Иногда человек выбирает себе ремесло для рук. Это когда человек делает то, что у него лучше всего получается. То, к чему у него есть талант, дар. Это ремесло рук. Такое ремесло не всегда по душе, и денег больших оно ему не приносит. Но дается это ремесло человеку легко, и достигает он в нем мастерства так быстро, что кажется, будто сами Великие Предки управляют его руками.
Этот путь считается и самым легким. Легко выбрать себе ремесло, когда у тебя для этого есть какой-нибудь дар.
А иной раз человек выбирает себе ремесло для кошелька. Человек делает свой выбор в пользу того ремесла, которое должно приносить ему много денег. Часто это очень трудоемкое и монотонное занятие, оно требует больших усилий, и не каждый хочет им заниматься. Но люди готовы хорошо платить за такую работу. Такое ремесло требует больших знаний и больших трудов, и даже может оказаться не по душе, но оно помогает человеку приобрести достаток или влияние. А это хорошее подспорье для жизни. Когда у нас с твоей матерью родилась тройня, нам тоже пришлось осваивать такие ремесла.
- Вот так вот, сынок., -закончил наставление отец. – Я рассказал тебе о трех путях. И тебе надо усвоить вот что: если у тебя не получиться найти ремесло по душе, нам придется искать тебе ремесло или для рук, или для кошелька. Пока у тебя есть еще время. Главное, не забывай обо всем и проведи его с пользой. Ты меня понял, сын?
-Да, отец, – с уверенностью ответил он.
Но не успели эти слова слететь с его губ, как Лин краем глаза увидел за окном соседских ребят, которые ждали его во дворе. Весь его серьезный настрой как ветром сдуло.
На этом семейный совет был закончен. Норадир отпустил Лина на улицу и тот мигом выскочил из дома. Когда сын покинул семейный совет, Луианна, наконец, смогла заговорить.
-Ты не считаешь, что был слишком строг к нему? – спросила она своего мужа.
-Я хочу, чтоб он был счастливым, и в свое время у него все получилось, как у нас, - мягко ответил он.
Луианна рассмеялась и они встали из-за стола.
– «Семья важнее всего», помнишь? - проговорил муж. -А он и есть моя семья. Как и ты. И наши дети. И я должен заботиться о вас. О всех вас.
-Ты самый лучший глава семьи. Я так люблю тебя, дорогой, - нежно сказала она ему и опустила свою голову на его широкое плечо.
-И я люблю тебя, дорогая. – Он осторожно обнял ее за талию и притянул к себе.

***
Первое пробуждение в лесу вызвало у путешественника далеко не такие восторженные чувства, как накануне. После сна на дереве очень болела спина, да и холодная роса насквозь промочила его одежду. Но поднявшееся над деревьями солнце первыми лучами разогнало прохладу и согрело озябшего путника. Зарядка несколько успокоила тело, а сытный завтрак прибавил сил и хорошего настроения.
Подкрепившись, Лин стал готовиться в дорогу. Ему предстояло пройти длинный путь, и если он хотел поспеть к сроку, следовало беречь каждую минутку.
И Лин снова отправился в путь, полный ожиданий и надежд.
В этой части леса деревья стояли не так близко друг к другу . Юный путешественник смело шел вперед, не теряя сияющее светило из виду. Небо было чистым, свежий ветер с легкостью проникал под лесной полог, и казалось, старался приободрить идущего путника. Все шло хорошо, молодой лес не внушал никаких опасений, и настроение Лина улучшалось к каждым часом.
-Все у меня получиться, - вдохновлял себя он, перескакивая с кочки на кочку, с корня на корень. – Надо только идти вперед, шаг за шагом, и смотреть по сторонам. Я сумею, я пройду. Хоп, хоп, хоп. Бежит вода, бежит ручей, ну а я бегу скорей. Как бежит в реке вода, всех быстрей на свете я! Хоп, хоп, хоп,– подбадривал он себя песенкой, сочиненной на ходу.
Солнце перевалило за полдень, когда лес внезапно расступился и Лин оказался на широкой поляне.
С виду поляна выглядела так же, как и сотни ей подобных. Ее покрывала высокая трава, и слабый ветер едва шевелил ее верхушки. То тут, то там виднелись соцветия разных цветов. Лишь изредка в глаза бросались тонкие нити, ярок переливающиеся на полуденном солнце. Поляна выглядела совсем безобидно, но Лин знал, что это не так. Его друг предупреждал его об этом месте.
На этой поляне обосновались мерзкие земляные пауки-шкуны.
Арин многое успел рассказать ему о здешних хищниках. В лесу были звери, которые предпочитали охотились в одиночку. Были такие, как луговые крысы, что нападали стаями. Одни звери нападали открыто, осознавая свое превосходство перед жертвой. Другие предпочитали выжидать свою жертву в засаде.
К этим последним хищникам и относились пауки-шкуны.
Эти существа любили селиться на лесных полянах, где было мало растений с твердыми корнями, и рыли себе в земле глубокие норы. В жаркие солнечные часы они служили паукам прекрасным укрытием. К тому же, эти норы, что представляли собой глубокие отвесные колодцы, служили паукам отличным местом для ловли своих незадачливых жертв. Выходы из колодцев закрывала густая сеть из паутины и травы, которую едва можно было бы заметить даже с расстояния нескольких шагов. Запутавшись в липкой невидимой сети, жертва падала на землю и съезжала в узкую шахту колодца, из которой она больше не могла вылезти. Там ее ждала или быстрая смерть от когтей паука, либо медленная смерть от голода и жажды.
Проблема была еще и в том, что пауки всегда жили семьями. Они не любили путешествовать, и одна пара пауков, основавшись на поляне, вскоре превращалась в целый выводок. А поскольку каждый земляной паук рыл себе отдельную нору, со временем вся поляна превращалась в настоящее решето. Поляна, с сотней невидимых ловушек, в каждой из которых жертву поджидала ужасная смерть.
И эта была именно та поляна, в чем Лин убедился завидев блестящие нити тонкой белесой паутины. Только так можно было узнать поляну, облюбованную пауками и насыщенную смертоносными паучьими ловушками.
-Надо идти. Надо, - тихо подбадривал себя парень звуком собственного голоса. – Но как?
Лин долго не решался начать путь. Арин предупредил его об этой поляне, но не сказал, что ему нужно делать, чтобы пойти ее. Очевидно, он и сам не знал этого. Парень внимательно посмотрел вокруг. Поляна была большой, и обойти ее значило потерять драгоценное время, которого у него, увы, не было. Поляну нужно было перейти напрямик, отыскав невидимую тропку.
Как в болоте.
Эта мысль показалась ему подходящей.
И Лину придумал, как можно было безопасно пересечь эту коварную лужайку. Он нашел невдалеке высокое молодое деревце, саблей заточил у основание и свалил на землю. Затем он обрубил все ветки. Получился длинный крепкий шест приличной длины. Этим шестом путешественник и собирался проверять землю, как во время путешествия через болото. Это могло бы помочь ему от падения в паучьи ловушки, но даже с этим средством вступать на территорию поляны совсем не хотелось.
Но идти было нужно.
Юный изобретатель решительно ткнул концом шеста в траву впереди себя. Потом перевел шест немного вперед и снова попробовал землю на твердость. И затем, вытянув шест на всю длину, он проверил землю на несколько метров впереди себя. Убедившись, что земля впереди тверда и никаких провалов нет, он сделал шаг вперед.
За ним второй, третий…
Так он шел, шаг за шагом осторожно ощупывая землю впереди себя. Ему было очень страшно. Страшно, как никогда раньше. Он постоянно боялся, что он мог ошибиться, пропустить скрытую ловушку и что земля под ногами вот-вот разверзнется, и он рухнет вниз, прямо в лапы голодного паука. А еще он боялся, что, встревоженные непонятными колебаниями паутины, пауки вылезут наружу, и накинуться на непрошеного возмутителя спокойствия.
Но он упрямо шел вперед, продолжая свое дело. Когда конец шеста утопал в паутине, скрывающей вход в темное логово, парень останавливался и ощупывал место справа и слева. Иногда паутина была со всех сторон, и ему приходилось идти обратно. В такие моменты он переживал больше всего. Но затем он находил новый путь, и движение продолжалось.
Особенно страшно было один раз, когда несколько пауков, встревоженные непривычным колебанием своей паутины, выбрались наружу, чтобы проверить, в чем дело. Появление первого паука, вылезшего в нескольких метрах перед Лином, сильно напугало парня. Паук был большой, на своих восьми ногах он доставал Лину чуть ли не до пояса. Его круглое туловище венчало три небольшие отростка с круглыми ртами. Они жадно вытягивались во все стороны в поисках своей жертвы. Глаз у паука не было видно. Зато было видно, как все три пасти, вооруженные острыми зубами, одновременно повернулись в его сторону.
Парень на мгновение замер, парализованный страхом. Тварь была мерзкой, отвратительной и страшной. Лин никогда в жизни не видел ничего подобного. Человек и тварь замерли, испытывающе глядя друг на друга. Парень не знал, будет паук нападать на него за пределами своей норы, или нет, но он не собирался это выяснять. Обычно, страх заставлял его замереть на месте, но в этот раз все произошло по-другому. Шестом Лин воспользоваться не мог, сабля для этого дела была слишком короткой. Оставался только посох, закрепленный вместе с саблей за поясом. Одним движением Лин выхватил его и сильно стукнул зверя по толстому туловищу.
-На тебе, – выкрикнул он, сам удивлялся своему голосу. – Получай, страшилище!
Паук от удара пошатнулся и упал обратно в свою яму. Лин сунул посох подмышку и принялся лихорадочно ощупывать землю перед собой, стараясь поскорее уйти с этого места.
Ободренный такой победой, Лин почувствовал себя более уверенным в успехе своего дела. Уже смелее он пробовал шестом землю, а на появлявшихся пауков кричал так, словно хозяевами поляны были не они, а он сам. Пауки, правда, не обращали на его крики никакого внимания, а продолжали наблюдать за ним с приличного расстояния. Нескольких нерасторопных смельчаков он так же сбил посохом, заставив тех поспешно отступить и заняться ремонтом своих поврежденных обителей.
И все же не обошлось без неприятностей. Паутина липла и к шесту и к ногам, делая их тяжелыми и мешая передвижениям. Несколько раз Лин спотыкался и падал, и только длинный шест спасал его от попадания в ловушки. Парень набил себе несколько синяков и шишек, а при одном из таких падений ремень его мешка лопнул и тот, покатившись по земле, рухнул прямо в открывшуюся дыру. Юный первопроходец даже ойкнуть не успел, как его провизия и теплая одежда досталась мерзким паукам. При нем остались только то, что было прикреплено к поясу, - посох , сабля и веревка. И, конечно же, шест.
-Ладно, забирайте, восьминогие кровопийцы, – пробурчал Лин. – Главное, посох и сабля остались при мне. И я вам вряд ли достанусь!
Когда его нога ступила на корни первых деревьев, он не стал сдерживать своей радости. Выбравшись с опасной поляны, он долго смеялся и радовался своей победе, поражаясь неожиданно откуда взявшейся находчивости и смелости. План, придуманный им, сработал, а то, что он преодолел свой страх и смог отогнать мерзкого паука, было для него полной неожиданностью. Он всегда считал себя не очень смелым и не очень смышленым, но очевидно, в экстренной ситуации в нем проснулись новые качества. Жаль было еды и одежды, но это была малая жертва в этой победе. Итак, этот бой был выигран.
Отдохнув от трудного перехода, Лин, теперь уже налегке, отправился дальше сквозь лес.
Вспоминая все советы друга, паренек быстро шел по лесу, выбирая открытые места. Он обминал кусты и густые заросли, осторожно перелезал через поваленные деревья и обходил стороной любое место, казавшееся ему подозрительным.
Солнце стало клониться к вечеру. Лин уже порядком устал от такого долгого перехода, но все еще продолжал свой путь. С каждым часом дороги позади оставались не только пройденные километры, но и время, отпущенное страшной болезнью.
Однако его испытания в этот день еще не закончились.
Сумерки постепенно сменяли день, и редкие лучи солнца уже едва пробивались через кроны деревьев. Юный путешественник уже собирался заканчивать свой сегодняшний путь и постепенно начинал приглядывать себе дерево для ночлега. Но когда вечерние солнце осветило густые заросли, раскинувшиеся на его пути, парень замер. В тени кустарника сверкнуло отражение четырех желтых глаз.
-Этого только не хватало, - прошептал путешественник. По его телу пробежала предательская дрожь, но парень и не думал ее сдерживать. На сей раз повод для страха был куда более серьезный. С приходом сумерек из своих нор стали выходить ночные хищники, и его угораздило налететь прямо на одного из них.
Лин осторожно стал рассматривать зверя. Он никогда не видел живых хищников, только тех, кого охотники приносили в деревню в качестве добычи. В затаившемся звере парень без труда узнал «четырехглазого».
«Четырехглазые» были крупными зверями, не то, что какие-то там земляные пауки. Их большая, обрамленная костяным воротом голова изучала своих жертв двумя парами алчных желтых глаз. Широкое мускулистое тело на четырех коротких ногах заканчивалось толстым коротким хвостом. Этот зверь был молод, силен и, очевидно, голоден. И был не прочь начать свой вечер с хорошего ужина. И этот ужин как раз сам шел в его лапы.
Лин почувствовал, как покрывается липким холодным потом. «Четырехглазый» ни шел ни в какое сравнение ни с одним из встреченных им ранее зверей. Большой, могучий, ловкий, он с легкостью мог разорвать неосторожного путешественника пополам или перекусить надвое. От него нельзя было отделаться ни мясной приманкой, ни простым ударом посоха. Это был не просто хищник. По сравнению со всеми зверьми он был королем этого леса.
Мысль о встрече с таким хищником отобрала у паренька последнее самообладание. О том, чтобы сражаться с ним, Лин даже и не думал. Куда ему, простому деревенскому пареньку, ни разу не державшему в руках сабли или меча, тягаться с таким зверем? Он не мог не то что поднять на врага саблю или посох. Сковываемый страхом. он не мог даже просто пошевелить рукой или ногой.
Лин лихорадочно искал путь к спасению
-Что делать? –мгновенно пронеслось в его голове. – Надо что-то придумать. Но что?
Лин осторожно нырнул за стволы ближайших деревьев, ставших стеною между ним и ночным хищником.
Зверь медленно вышел из кустов, демонстрируя свою мощь испуганному человеку.
-Не желал я себе такой встречи, - тихо проговорил Лин, стараясь унять разыгравшиеся чувства, - да, видно, лес решил по-своему. Но я должен что-то придумать, как спастись. Просто должен!
До зверя было каких-то двадцать шагов. Между ним и зверем стояло несколько деревьев, и внимание Лина привлекли два из них. Они росли очень близко друг к другу. Достаточно близко, чтобы он мог без труда пролезть между ними. Но недостаточно, чтобы между ними могла пролезть широкая морда зверя.
Эта мысль показалась ему важной, и тогда Лин понял, что это и есть его единственный шанс. Это было то, что нужно. Именно здесь, решил Лин, он и встретит хищного зверя. Собрав все свои силы и призвав на помощь остатки своего мужества, парень решительно сделал вперед несколько шагов. Он подошел к этим двум деревьям и стал между ними так, чтобы закрыть их стволы своей спиной. И выжидающе замер. Паренек очень надеялся, что, когда зверь ринется на него, он успеет проскользнуть за спасительные деревья, поставив их щитом на пути летящего в прыжке зверя. И если этот план сработает, зверь со всего разгона влетит в них и на какое-то время потеряет способность двигаться. Это даст парню время сбежать. Другого способа выйти победителем Лин не видел.
Парень крепко сжал кулаки и приготовился к атаке хищника.
Так они стояли, один напротив другого, человек и зверь, жертва и хищник. Лин напряг ноги, чтобы быть готовым к прыжку в случае надобности. Зверь, уверенный в своем превосходстве, с пренебрежением наблюдал за своей жертвой.
Наконец зверь присел и приготовился к прыжку. Лин еще сильнее вжался в щель между деревьями, готовый отскочить назад в любой момент. Он глубоко дышал и старался контролировать каждый свой мускул, не отводя взгляда от зверя. Удивительно, но в этот момент он не чувствовал страха. В нем была только напряженность и сосредоточенность.
Когда хищник прыгнул, Лин был готов к этому. Парень быстро подался назад, перенес вес туловища и его тело скользнуло за спасительную преграду. Он успел сделать всего один шаг, но этого оказалось достаточно. Голова зверя врезалась в деревья. Его зубы щелкнули, не долетев до жертвы, а тело мешком упало на землю.
Лина бросило сначала в жар, а затем в холод. Это страх выходил из его тела. Несколько секунд он ждал, пока ноги снова стали ему подчиняться, прежде чем он снова мог действовать. С трудом оторвав взгляд от распластавшегося у его ног зверя, он развернулся прочь и изо всех ног бросился бежать.
Бежал он так, как ни бежал никогда в жизни. Он знал, что какое-то время зверь будет лежать, оправляясь от потрясения, и не сможет начать свою погоню. Но рисковать он не хотел.
-Ненавижу лес, - пыхтел он, прорываясь через темную чащу. – Звери, пауки, луговые крысы. Как будто одних колючек мало. И почему моя дорога шла именно лесом? – жаловался он на судьбу. – Почему, к примеру, не водой? Вот вода, вода другое дело. На воде все тихо, спокойно. Ни тебе колючек, ни тебе хищников. Все вокруг видно, как на ладони, - не заблудишься!
К счастью, вечерние лучи солнца все еще освещали путь, и свет заката давал хоть какую-то надежду на бег. Лин лавировал между деревьями, перепрыгивал через камни и не сбавлял скорости, стараясь убежать как можно дальше от поверженного зверя.
Внезапно его движение прервалось. Лин уже порядком устал, но остановился он отнюдь не потому. Просто дальше бежать было некуда.
Перед ним оказался овраг. Длинный и глубокий.
Это было совсем не кстати. Лин огляделся, стараясь найти его границы. Бесполезно. Трещина в земле тянулась с севера на юг так далеко, насколько хватало глаз. Он посмотрел вниз. Овраг был глубок, не менее метров пяти в глубину и столько же в ширину. О том, чтобы перепрыгнуть его, нечего было и думать.
-Нет, нет, только не сейчас, - запричитал Лин. – Я прошел болото, прошел крыс. Прошел поляну пауков, и даже остановил «четырехглазого». Неужели все это зазря?
Лин не мог поверить в такой конец. Он с недобрыми словами стал вспоминать старого отшельника.
-Почему же старик-ведун не предупредил меня об этом? Ведь я в точности следовал его инструкции, и шел все время на восток! Неужели на старости лет он совсем лишился памяти и забыл о провале? И неужели из-за него мне придется тут погибнуть?
Далекий шорох заставил его прервать размышления.
-Нет, надо что-то делать. Бежать, надо бежать. Но куда? Налево? Направо? И главное, как далеко?
Сильный порыв ветра всколыхнул высокие деревья, освободив дорогу последним солнечным лучам. Пробившись через узкий проход лесной чащи и вспыхну в последний раз, они осветили то, что было сокрыто от парня сгустившимся сумраком леса.
Это было длинное дерево, перекинутое через черный провал оврага. Очевидно старое дерево, росшее на краю оврага, упало, и его крона зацепилась на том берегу, образовав таким образом живой мост.
-Так вот почему старик велел двигаться строго на восток! –вмиг догадался Лин. Именно это направление и могло привести его к единственному переходу через овраг.
За спиной вновь раздался шум. Его вновь преследовали.
Беглец свернул налево и побежал вдоль оврага, стараясь ступать как можно дальше от его края. Парень бежал, не озираясь, а шум за спиной неустанно подстегивал его. Лин бежал вперед, хватая горячими губами остывающий воздух и мечтал добраться до дерева, пока его преследователи не успели догнать его.
Вскоре уже стоял перед импровизированным мостом.
Чуть отдышавшись, Лин вступил на спасительный ствол, и тут же понял, что его спасение еще не так близко, как ему бы хотелось. Ствол дерева лежал крепко, и был достаточно сухим. Но когда парень наступил на его поверхность, дерево угрожающе затрещало.
Он все понял. Старое дерево лежало тут очень давно. Настолько давно, что его древесина уже порядком подгнила и угрожала рассыпаться при любом чересчур сильном напоре.
И тут он снова вспомнил слова волшебника. Тот говорил, что пройти путь может только такой парень, как он. Что это значило, он тогда не понимал. А теперь, похоже, все было ясно. Старик имел ввиду, что дерево не сможет вынести веса взрослого человека. Только подростка.
-Но откуда он может быть уверен, что оно выдержит меня, -на миг засомневался Лин. –Ведь он не видел этого дерева, и тем более не знает, насколько оно крепкое!
Но на сомнения не было времени. Лину оставалось надеяться на то, что раз старик не ошибся с направлением, значит, он не ошибется и здесь..
И он ступил на шершавый ствол.
Идти вперед было страшно, но оставаться на месте было не менее опасно. И хотя Лин понимал, что, если дерево треснет и мост упадет, то он не то что не успеет к сроку, но и рискует навсегда остаться в этом дремучем лесу. Но делать было нечего. Впереди была неизвестность, зато сзади стопроцентная гибель от зубов неугомонных хищников.
-Соберись. Соберись, - шептал он себе. - Никакого страха. Ты глава семьи. Старший мужчина дома не может позволить себе бояться.
С этими словами он сделал свой первый шаг над пропастью.
Ствол глухо застонал, но и только. Лин сделал еще один шаг. Затем еще несколько. Древесина, хоть и была подпорчена погодой, все же оставалась достаточно прочной. Дерево выдержало его вес. Неожиданно Лин понял, что так и должно быть. Старик –ведун не ошибся. И вот почему на поиски цветка не могли пойти взрослые люди. Дойдя до оврага, они вынуждены были бы повернуть, так как для них не было другого пути перебраться через его отвесные стены. Путь был открыт только для тех, кто весил не так много и был мал ростом. Значит, это мог быть только подросток. Такой, как он, он, Лин.
Но не успел парень сделать и десяти шагов, как сзади раздался шум, и Лин чуть было не упал, пытаясь оглянуться назад. Из тени леса вышел зверь. И снова Лин разглядел в сумраке леса две пары голодных глаз. Но тот или другой, парень разглядеть уже не мог.
-Вам что, другой добычи мало! - в сердцах воскликнул парень, в мгновение ока поворачиваясь к зверю лицом. Зверь осклабился в плотоядной улыбке и утробно зарычал. – Все, больше никаких путешествий по лесам, -зарекся Лин.
Хищник вышел из кустов и принюхавшись, затрусил к человеку. Лин сразу понял, что не успеет перебраться по стволу на ту сторону оврага. У него не хватит на это времени. К тому же, он просто не сможет повернуться спиной к лесному хищнику.
Зверь легкой трусцой приближался к застывшему человеку. Лин снова ругал себя и все на свете. Место для встречи с хищником было более чем неподходящим. Парень уже перебрался на ту часть ствола дерева, что висела над оврагом. Справа и слева от него была пропасть, а между ним и хищником больше не было спасительных деревьев. Лин понял, что сражения с хищником не избежать. Он взял в одну руку посох, в другую саблю, и приготовился к бою. Единственное, на что он еще надеялся, так это на то, что зверь не рискнет вступить на опасный мост Тот едва выдерживал вес человека, а о дополнительной нагрузке и вовсе нечего было говорить. Поэтому Лин, выхватил посох и саблю терпеливо ждал, призывая на помощь духов всех своих предков.
Зверь подошел к поваленному дереву и с любопытством взглянул вниз, на дно оврага. Затем он перевел взгляд своих желтых глаз на беглеца. Лин напрягся, еще сильнее стиснув свое оружие.
Вслед за тем зверь внимательно принюхался к дереву, словно стараясь по запаху определить прочность ненадежного моста. Что он таким образом узнал, оставалось неизвестным. Только зверь вдруг забросил на ствол передние лапы, потом задние. Лин с ужасом понял, что зверь намерен преследовать свою добычу во чтобы-то ни стало, и голод взял верх над его природными инстинктами.
Этого нельзя было допустить. Дерево могло не выдержать двоих, и Лин быстро думал, что можно было бы предпринять. Надо было согнать хищника. Но как? Может, кинуть в него чем-то? Но чем, при нем почти ничего не осталось. Все осталась в паучьей норе. Оставался посох, сабля, веревка. Ни тем, ни другим ни третьим он жертвовать не хотел.
Ночной хищник сделал осторожный шаг по непрочному стволу. Принюхался. За этим шагом последовал другой, третий. Дерево под ними глухо застонало, ствол начал опасно прогибаться. Глаза зверя смотрели на парня с опасной близи, а под ногами стонало старое дерево.
Нужно было срочно что-либо предпринять. Удивительно, но на этот раз страх прибавил парню смелости. Лин сделал шаг навстречу голодному зверю, размахивая своим длинным посохом. Он намеревался напугать неосторожного хищника. И для пущей убедительности он к жестам присовокупил свой отчаянный громкий крик:
-Пошел прочь, гадина. Пошел прочь. Кыш!
И тут произошло невероятное.
Вершина посоха засветилась ярким белым светом. Сияние становилось все ярче, освещая темноту ночи и отбрасывая в сторону неподвижные тени.
Они оба, и человек, и животное, были напуганы невесть откуда взявшимся светом. Человек от испуга замер. Зверь же, ослепленный ярким светом, попятился, соскочил со ствола и исчез во тьме густого леса.
Лин растерянно балансировал на стволе дерево, оторопело хлопая ресницами и с удивлением глядя на свой посох. Он сам был поражен ни чуть не меньше, чем лесной зверь. Посох, который дал ему старик ведун, оказался не простым. Он был волшебным, в чем Лин теперь уже несколько не сомневался. Теперь, когда опасности больше не было, и ему ничего не угрожало, Лину предстояло решить не менее важный вопрос, -как ему следовало поступить с посохом дальше? И это был отнюдь не маловажный вопрос для человека, чья жизнь сызмала строго руководилась законами и правилами.
Ощущения у паренька были двойственные.
С одной стороны, в его руках была вещь, представляющая ту часть мира, от которой все его соплеменники старались держаться подальше. Магия была известна жителям его деревни, но ее законы, утаенные от глаз простых людей, были для них непостижимы, а потому священны. На человека же, посягнувшего подчинить эти божественные силы, смотрели не как иначе, как на святотатца, посягнувшего в своей гордыне на все единоличное подчинение небесных законов. Как еще можно было относиться к наглецу, который получил свои руки власть вызывать дождь и исцелять людей? Ведь это на все есть воля только великих богов!
Поэтому, приверженность этому ремеслу не только не приветствовалось. Тех, кто обретал такую власть, старались выпроваживать как можно быстрее, чтобы не навлечь гнев богов и на себя. Поиск магии - это гордыня, говорили взрослые. Владенье же ею, - порок, учили старейшины.. Так говорил и его отец. Поэтому, повинуясь совету старших, пот посоха следовало как можно быстрее избавиться.. Более того, - никому даже не следует говорить о том, что он, даже по своему не знанию соприкоснулся с этими порочными силами.
Итак, по всем правилам посох следовало немедленно выбросить.
Однако…
Лин взглянул на безмолвную стену черного леса, ставшую еще более темной при ярком свете. Он так же, как и взрослые, боялся магии. Так его учили. Но столкнувшись с этой загадочной силой и увидев, что она может спасать жизни, парень уже не был так резко настроен против нее. Даже наоборот. В этом нелегком пути он мог рассчитывать только на себя, и любая случайная помочь была бы как нельзя кстати. И хотя по мнению взрослых от такой вещи надо было держаться подальше, но на глазах Лина эта магия помогла ему отбиться от чудовища и остаться в живых. И юный путешественник не мог так просто отказаться от такой помощи. А вдруг эта сила пригодиться ему и в завтрашнем дне?
Да и сам свет…
Этот свет напоминал юному герою о далеком доме, о ждущих его людях. В его лучах он становилось намного уютней, намного уверенней, и намного смелей. И он освещал дорогу в темном лесу. Не на много, но все же достаточно, чтобы видеть землю перед собой.
И Лин, несмотря на грызущие его сомнения, принял решение оставить посох.
Хотя бы на время.
Пора было вспомнить и о более насущных проблемах. Больше Лин не стал искушать судьбу. Воспользовавшись спасительным светом он наконец-то перешел на другую сторону оврага. Выбрав ближайшее дерево, он вскарабкался на его вершину и снова привязал себя веревкой.
Уснул он не сразу. Освещенный таинственный светом, он радостно перебирал события минувшего дня.
На этот раз мыли его были не настолько романтичными. Тяжелый переход согнал с него всякий налет пафосности. Он думал о том, что впервые ночевал в темном лесу. О том, что он решил продолжать путешествие и продолжил его. Сам, один, через такие трудности. Он преодолел все опасности, обошел все преграды, бился с пауками, прогнал хищных зверей. Он быстр и силен, словно горная река в полноводье. И его отец может по праву гордиться им!
Он вышел победителем и на этот день.
Засыпая под громкое ворчание пустого желудка, он все больше верил в успех. Верил в то, что он вернется в деревню вовремя, и вернется не с пустыми руками.

Часть третья.