QUOTE
Что касается подстрочника, я всё прекрасно понимаю, тут вопрос вот в чём: коректно ли использование подстрочника при исправлении стилистики переводчика. При том, что подстрочник грамматически не верен. Без сомнения, процесс перевода включает в себя создания подстрочника, который затем ложится в видение переводчиком авторского текста. И если подстрочник не отображается в правилах русского языка, то его изменяют, изменяя при этом и стилистику автора. Изменения эти, без сомнения, могут быть более или менее удачными, но они обязательно будут. Вайсброт предлагает введения диолога героя с самим собой. И данное предложение можно, и нужно, рассматривать только через призму собственных вариантов. Только доказательство того, что существует лучший вариант, и может служить поводом в обвинении переводчика в недостаточном внимании к тексту. А так получается "непереводимая игра слов":).
В польском такой проблемы нет? Но в русском она явно присутствует. Переводчик попросту(

) выбрасывает компрометирующее слово, вопросительная составляющая усиливается, и для сглаживания данного всплеска вводится вопрос и в предыдущие фразы.
вопрос, конечно, интересный... честное слово, мне понравилось!
сначала о подстрочнике: видите ли, я даю именно подстрочник, а не перевод исключительно для того, чтобы те, кто не знает польского, могли сравнить содержание оригинала с переводом Вайсброта. Если бы я давала свой вариант перевода, то обязательно появились бы сомнения, поскольку, как Вы справедливо заметили, перевод довольно часто требует отхождения от фразы оригинала в процессе литературной обработки текста (которая производится с целью заставить текст "правильно" звучать на языке перевода). Спорам о том, почему выбран тот (мой, например), а не иной (Вайсброта, например) путь перевода не было бы конца.
надеюсь, то, что
более точный и одновременно нормально звучащий по-русски (не говорю, что
красивее, но "нормально"

) перевод возможен, покажет мой текст (будет на этой неделе, надеюсь).
сравнивать перевод с подстрочником считаю возможным, поскольку во всех - как мне кажется - случаях указываемые в моих статьях разногласия вытекают отнюдь не из того, что по-русски невозможно было передать то, что автор сказал по-польски.
(первый попавшийся пример, просто чтоб проиллюстрировать утверждение: не вижу причин, по которым платье бруксы не могло в русском тексте быть ниспадающим до земли вместо облегающего)что же касается "вынужденных" переводческих решений, а также таких моментов, в которых предложенный Евгением Вайсбротом вариант тоже "имеет место быть", то в таких случаях я стараюсь либо не включать эти разногласия в текст статьи, либо - если считаю (и могу доказать), что версия переводчика не верна (как, например, в том фрагмете, где Геральт у переводчика "любил польстить клиентам") - указываю в комментарии на два (или больше) варианта восприятия данного фрагмента, предоставляя читателям выработать собственное мнение. Если же позже в процессе обсуждения статьи моим оппонентам удается убедить меня в том, что какая-то ошибка или неточность таковой не является (или не имеет никакого значения), то данный фрагмент изымается из статьи. так было, в частности, со статьей "ЛЛУУ", обсуждаемой с Daventry.
два (если не ошибаюсь) изменения в комментариях еще не внесены в выложенную на сайте версию, но это только из-за недостатка времени: в последнее время я работала одновременно над "ПсР", редактированием "КНСС" и моей версией перевода, теперь немного разгрузилась, так что думаю, в течение мах. 1-2 недель все остальные поправки будут внесенычто же касается
QUOTE
И если подстрочник не отображается в правилах русского языка, то его изменяют, изменяя при этом и стилистику автора. Изменения эти, без сомнения, могут быть более или менее удачными, но они обязательно будут.
- то не отрицая справедливости данного утверждения, считаю, что изменения должны быть как можно меньшими, и происходить лишь там, где
действительно невозможно передать текст оригинала без соответствующего изменения.
QUOTE
А какие мысли у вас, какая у Нивеллена была голова? Неужели человеческая, просто обросшая, с увеличиными ушами, неадекватными глазами и большим ртом со стомотологическими изменениями? А может, она и была, как у медведя, то есть имела вытянутое рыло и всё такое?
думаю, она не была медвежьей по форме. Нивеллен собирался целоваться с девушками, а при такой голове это несколько ... трудновыполнимо;). с другой стороны, не думаю, что проблему расколдовываания мог решить "поцелуй в щечку". помните, как выглядит чудовище в диснеевской сказке "красавица и чудовище"? при всей своей косматости, рогах и крыках - это все-таки не медвежья и даже не медведеподобная голова, а, скорее, человекоподобная. вот так я его себе и представляю. не в смысле, что прочитала описание у Сапковского и увидела глазами души моей это персонаж из мультика, а в том, что если бы надо было показать, как это выглядит, то (что я сейчас и делаю) отослала бы к этой картинке как к стартовому варианту. кстати, когда-то совершенно случайно я встретила где-то картинку, подписанную "Нивеллен", выглядело это как кадр из фильма, но вот сейчас перелопатила почти весь сайт Сапковского, и ничего такого не нашла.

. прямо наваждение какое-то. так вот, на этой фотке Нивеллен выглядел именно так, как Вы написали: "человеческая, просто обросшая, с увеличенными ушами, (...) и большим ртом со стоматологическими изменениями".
QUOTE
"Доля правды" и возможный ассоциативный ряд. У меня - однозначно с Некрасовым. Представляется такая забитая правда. Наверное, все вокруг врут, а Геральт режит правду-матку, от этого и страдает. Такая отсылка возможна в польском прочтении? И как понятие доли, встречающееся у Некрасова (Доля ты! - русская долюшка женская!) переводится на польский?
расшифруйте, плиз. почему с Некрасовым? Некрасов был в школе, я его уже и забыла. а тогда я смогу ответить.
QUOTE
Цитата: "Посередине фонтана, на причудливом цоколе, напрягся дельфин, высеченный из белого камня, выгибая кверху обитый хвост." Воспринимается как обитый чем-то (жестью, например). Приводимое Вами значение - менее употребляемое (и это ещё мягко сказано), и доюовляет в текст большую долю неоднозначности. В польском анологично?
не согласна с "менее употребляемое (и это ещё мягко сказано)"! в большом толковом словаре русского языка (ред. Кузнецов) приводимое мною значение стоит на первом месте, а приводимое Вами - на третьем. а так в отрыве от словаря, то, когда я слышу, например, "обитое кожей кресло" - то в моем представлении появляется обитое кожей кресло, а когда слышу "обитая кружка" - без (чем?) и в отнесении к предмету, который трудно чем-то
обить - в моем представлении появляется эмалированная кружка, с поверхности которой - вследствие особенностей употребления - то тут, то там откололась эмаль. (думаю, делее описывать нет смысла, все мы себе такую кружку/кастрюлю/ведро отлично представляем).
QUOTE
Цитата: "Ставни на всех окнах захлопали и застучали, стряхивая щебень и штукатурку с подоконников." Вообще-то щебень - это такой наполнитель при определённых строительных работах. В тексте, скорее всего, имеются ввиду камешки, отколовшиеся от кирпичной кладки. А щебень даёт представление, что где-то поблизости происходили интенсивные дорожные работы, вот и залетели невзначай на подоконники. Кстати, за подоконники спасибо, эта фраза у Вайсброта всегда ставила меня в тупик (дом, что-ли, весь сотрясался, или как).
недостатки подстрочника. в переводе именно камешки (спасибо Везиру). одновременно с переводом появится в рубрике "за рабочим столом" материал из обсуждения перевода, там будет подробно ответ на Ваш вопрос, пока приведу только такой фрагмент: (я: )
В оригинале: gruz - это и обломки (куски разной величины) здания (Po wojnie cal'a Warszawa lez'al'a w gruzach), и щебень, как строительный материал. Я бы охотнее всего перевела бы это как куски штукатурки, но штукатурка в тексте уже есть: tynk.. поэтому в подстрочнике "щебень", иначе получилось бы "штукатурку и штукатурку".