В подвалах под аббатством был скрыт имперский лазарет. Куда доставляли, раненых и больных, которые пережили серьезные боевые действия. Это было залы с высокими потолками, которые делились на многие палаты по уходу за больными. Медицинские - сервиторы которые были оснащены аппаратурой по последнему слову высшей медицины, 24 часа в сутки работали по реанимации больных, так же как и чуткие сёстры госпитальерки присматривали за каждым, кто находился тут. Так как даже самая продвинутая техника может дать сбои. У входа в каждую сектор у дверей стояли сёстры караульные, облаченные в свои энергокостюмы и сжимающие в руках тяжёлые огнемёты. Так же именно тут располагались кафедра сестринство госпитальеров. Где обучали, полевых медиков ордена сестёр битвы.

*По плохо освящёным коридорам была слышна подступь, тяжёлых ботинок правосудия. Стук каблуков, и тяжелое дыхание возвещало о том что кто то сюда идёт. Повернув за поворот сквозь дым от огня шел человек облачёные в чёрную панцерную броню, а под мышкой он нёс такой же шлем. В левой руке он нёс гладкоствольное штурмовое самозарядное ружье. Удерживая правой рукой тяжелое ружье, судья взял в левую руку магазин, лежавший на поясе. В прозрачном боковом окошке корпуса магазина виднелась яркая желтая маркировка дробовых зарядов. Щелчок еще не успел затихнуть, как тихо зажужжал моторчик, подающий заряды в постоянный магазин. Грид не терял времени зря:*

Пусть умрёт мир, но свершится правосудие. Именем судебной колегии Адептус Арбитес! Я приказываю вам все остановится.

*Продолжая говорить, судья ловко повернул бронированное запястье и взглянул на часы. Все вокруг восприняли это как должное, но Грид угрюмо кивнул вслед мимолетной мысли:*

...Раньше я обходился без хронометра, старею...

*Судья, не выпуская из левой руки ружья, вытащил из подмышки черный панцирный шлем и привычным жестом водрузил себе на голову, попутно забросив темно-синий плащ за спину. Над голубоватой щелью визора, сверкая серебром в лучах солнца, расправил крылья Имперский Орел. Точно такой же застыл на большом нагрудном жетоне поверх черной кирасы. Меньшие рельефные изображения металлической птицы обосновались на черных наплечниках.*