La, sotto i giorni nubilosi e brevi,

Nasce una gente a cui l'morir non dole.

(«Там, где дни облачны и кратки

Родится племя, которому умирать не больно»).

Petr. (эпиграф к главе VI «Евгения Онегина»)

Планета Мордия не обращается вокруг своей оси. Из-за этого половина планеты – палимая солнцем пустыня смерти. А на другой половине нет конца ночи. Здесь, вдали от гибельных лучей светила, проживает все население Мордии. Мрак есть жизнь, а жизнь есть мрак.

Рождение

…В Железной Гвардии служил отец, а до него дед и все мужчины нашего рода. Сегодня вступаю я. Жалоб отца на службу не помню. Надеюсь на лучшее.

Теперь я курсант. В кабинете комиссара мой контракт, на 25 лет. 5 лет подготовки, 20 лет службы в Гвардии. С правом на возобновление. Посмотрим.

Начало подготовки – конец надежд. Подъем чуть свет. Изнурительные тренировки. Горящие легкие, градом пот. Невидящие глаза и ватные руки. Сердце стучит барабаном. Строевой шаг гудит в ушах. Время движется приказами сержанта. Венец дня – имперская доктрина. Слова святых, мучеников, героев. Мудрость, которая должна отскакивать от зубов. Заучивание снова и снова пока мозг не откажется работать. И суровая кара за слабость.

Это страшно тяжело. Хочется бежать и плакать. Бодрствование проходит в аду. Во сне боишься нового дня. С каким врагом нас так готовят сражаться? Однажды я спросил у сержанта, кто вообще продлевает контракт. Он ответил: все, и говорят «спасибо».

Но человек терпит, время лечит. Постепенно ежедневная нагрузка перестала пугать, а доктрина прочно улеглась в сознании. Легче не стало. Просто привык. Как и мой взвод.

Годы тянутся. К обычной подготовке добавилась полицейская, огневая, техническая. Доктрина стала занимать все больше времени. Нас учат вещам, которых нет в школе. Нас учат думать. Говорят, что знание есть фундамент имперской веры.

В один прекрасный день мы узнаем, что подготовка окончена. Завтра мы получим формы полноправных гвардейцев. Но сегодня нас ждет первое задание, первая встреча с противником, главная проверка стойкости. Разбираем лучеметы. Транспортеры «Химера» уже ждут.

Час пути и мы на месте. Другой город в другой части планеты. По команде офицеров занимаем позиции вокруг широкой площади. Рядом гвардейцы, улыбаются. Их немного. Позади префектура. Впереди широкая улица выходит на площадь. Туда уставились орудия. Сейчас, после всех тренировок мы покажем, на что способны, встретимся с настоящим врагом! Я волнуюсь. Тяготы пяти лет кажутся оправданными.

Из улицы вытекает черная масса врага. Движется к нам. Достигает центра площади когда ударяют первые орудия. Ночь прорезана всполохами. Выстрелы вырывают из массы куски, но она все ближе... Тут мое сердце падает. Разрывы снарядов озаряют лица. Лица надвигающейся толпы людей!

Нас годами готовили сражаться не с чудовищами хаоса, не с чужими расами, а с нашими братьями. Чувствую, как холодный пот струится по телу. С каким дьяволом я подписал контракт. Руки сами опускают лучемет. Наступает оторопь. Но голос сержанта звучит спокойно и твердо: «Огонь».

Бой скоротечен. Сперва люди идут как лунатики, под косящим огнем. Кто-то стреляет по нам. И вдруг надлом. Сон кончается, напор иссякает. На землю летят палки, цепи, ружья. Начинается паническое бегство.

От луча не убежишь. Люди падают и падают. Рев «Химер» преграждает путь. Отчаянная толпа вновь течет на нас. Закипает рукопашная. Со штыком наперевес убиваю тех, чьей вины не знаю... Площадь очищали до утра. Победа Железной Гвардии, потери минимальны.

Едем домой. Всю дорогу мучаюсь. С кем и зачем мы боремся? Становятся ясно, почему на гвардейцев бросают странные взгляды. Где мне виделись зависть и почтение, оказались ненависть и страх. Я сломлен. Дальнейшая жизнь кажется чернее ночи и дня вместе. В казарме падаю на койку и засыпаю, без снов. Завтра получаем форму. Надо радоваться.



Наутро обреченно собираемся в большом зале. Нас встречают офицеры и наставники в парадных мундирах. Они рады и улыбаются нам. Тем, кто продержался, кого не выдворили домой до срока, кто не погиб вчера. Тем, кто убивал вчера. Мы строимся и ждем. Вперед выходит комиссар. Он обращается к нам с речью.

«Доброе утро, курсанты. Поздравляю. За вашими плечами пять лет. Пять лет тяжелого обучения, изнурительных тренировок. Пять лет работы над собой и борьбы с собой. Уверен, многим не показался праздником вчерашний день. Уверен, многие думали бежать, плакали в подушки. Но сегодня вы стоите в этом зале. Вы прошли через все горнила невредимыми. Стали только прекрасней и сильней. Сегодня, впервые в жизни, вы – герои. Все офицеры школы собрались, чтобы приветствовать вас. Я, ветеран и комиссар, первый отдаю вам честь. И все же я еще не называю вас «гвардейцами». Осталось сделать последний шаг. Боец Железной Гвардии должен обладать храбростью и нерушимой верой. На них покоится наша слава. Сейчас уважаемый псионик покажет вам то, что останется с вами на всю жизнь. Это и будет концом обучения. После, всем, кто пожелает, я разрешаю уйти. Домой. Забыть обо всем. Остальные берут форму, снаряжение и приступают к доблестной службе в Железной Гвардии».

Старый добрый комиссар. Знал, что посылает нас на бойню. Уход домой кажется пределом мечтаний. Может, удасться смыть вчерашний грех. Не могу дождаться. Нас просят смотреть на псионика. Он сосредоточен, начинает действовать. Чувствую, как сознание отделяется от тела, поднимается над моими товарищами, залом, зданием, городом. Выше и выше.

Лечу над планетой. Вижу ее светлую и темную часть. Жизнь не выдерживает света, укрывается тьмой. Спускаюсь ниже. Передо мной все города ночной части, моря огней. Они излучают сжигающий, нечеловеческий голод. Голод миллиардов людей: нужду в одежде, тепле, питании. Заботе. Я вижу тяжелый труд которым минимум ресурсов вырывается у планеты. Усилия, которыми скудная земля без света дает урожай. Чувствую усталость рабочих огромных фабрик и заводов, которая не убывает.

Все же, сквозь вечную ночь, сквозь гнетущие условия пробивается свет. Этот свет – человеческое тепло, доброта и простая любовь. В нем надежда и вера в завтрашний день. Тут приходит знание: Мордия на грани выживания. Всего, что добыто и произведено едва хватает. Чтобы не оставить миллионы умирать от голода и холода требуется тотальное распределение. Слабина ведет к чудовищной резне за иссякающие средства существования. Неусыпный контроль администрации Тетрархов стоит между жизнью и кровавым хаосом. Незримые, бесславные труженики. Беззащитные перед недовольством и незнанием толпы. Как могут они устоять?

Но Тетрархи ограждены щитом сияющей стали. Смотрю в него. Вместо меня, зеркальная поверхность отражает гвардейца с площади, что улыбался перед боем. Почему-то кажется, что так и должно быть. Сегодня отражаюсь я, мои товарищи. Всегда - Железная Гвардия. Свет в наших руках.

Видение меняется. Взору предстает галактика. Сотни тысяч населенных планет. Разделенных бессчетными световыми годами. Империя Человека. Отражение Мордии. Погруженная во мрак страданий и невежества. Вырывающая каждый вздох у небытия. Кругом осажденная врагами без жалости. И тем не менее со светлым сердцем. У которого только один страж – Священный Император. Мы все его дети...

Я снова в зале. Голова идет кругом от увиденного. Долго не могу опомниться. Общее молчание гудит. Мозг обрабатывает лавину информации. Формируется решимость. Знание рождает ответственность. Пути назад, домой нет. На наших плечах миллиарды жизней. Настоящих и будущих. Такой груз нельзя оставить. Вся заученная доктрина внезапно наполняется смыслом, звенит чистотой. За нашу службу не будет благодарности, только злоба и проклятия вслед. Но нести службу значит соединиться с Императором в его работе.

Офицеры в ожидании. Смотрю им в глаза и делаю шаг. Затем твердо еще один и еще по направлению к черной форме. Беру ее, снаряжение со стола. Офицеры молча хлопают в ладоши. Оборачиваюсь на товарищей. Через минуту стол пустеет. Я очень рад, что буду не один.

Холодная межзвездная пропасть. Медленно дрейфут живые крепости тиранидов. Дремлет космический голод. Покоятся сонмы хищников. Вытягивает щупальца роевой флот Кракен. Завертелись кубики судьбы.

Смерть

Шли годы службы. Мы не покладали рук в славном деле Императора. Много мятежей так и не покусились на его власть. Многие злодеи уже не поносят его имя. Многие смутьяны вкусили его гнев. Сколько еще ждут нас?.

Наша часть очень дружна. Некому тебя понять, никто столько не знает, кроме боевых товарищей. За ежедневной рутиной неприязнь жителей не так ранит. К счастью, крупные волнения случаются редко. Ведь мы хорошо работаем.

Теперь я сам сержант. Наставляю молодых на путь гвардейца. Вижу как им тяжело. Стараюсь помочь. Драгоценный опыт не дается даром.

Долго ли, коротко, но однажды звучит призыв. Военному Отделу нужны бойцы. Новый роевой флот захлестнул миры человека. Мы отправляемся ликвидировать угрозу. Долг каждой планеты готовить десятую часть вооруженных сил для имперской службы на других мирах.

Я записываюсь добровольцем. Со мной тысячи гвардейцев. Еще бы. Так хочется уйти от обвиняющих взоров. Побороться с равным, непримиримым врагом, вместо жалких подлецов. Вдохнуть свободу честного боя. Увидеть ласковое, а не гибельное солнце. Шанс уникален. Горе остающимся.

Сегодня летим. Космодром усеян челночными шлюпками. Перед ними, как на параде, выстроились десять мордийских дивизий. В полном снаряжении. Вместе с техникой и тяжелым оружием. Больше планете давать запрещено.

Начинается погрузка. Шлюпки, лязгая, глотают полки и со свистом взмывают в ночь. Наш черед. Прощаюсь с родными. С трапа оборачиваюсь и вижу чудо. Перед космодромом весь город собрался на проводы. Проводы героев. Единственный раз в жизни на нас смотрели без страха. С сочувствием, даже гордостью. Единственный раз мы были не изгоями в своем народе, но братьями. Какая ирония судьбы. Ведь нас провожают в последний путь. Относительное время убьет всех присутствующих пока мы вернемся... Пускай так, но это самый счастливый день в моей жизни. Забираюсь по трапу как по лестнице в рай.

На орбите встречаем командование. Располагаемся по каютам. Обстановка привычная, только света больше. Скоро ракетные двигатели уносят флот подальше от Мордии. Затем вступают вихревые. Прыжок скручивает внутренности. Навигаторы ловят вихревой поток. Ложимся на курс.

Сам корабль как стальной город. Мы на его окраинах. Любопытно бы все осмотреть, только времени свободного нет. Ежедневно идет подготовка кампании в трюмах-полигонах. Правда, раз я таки пошел на мостик. Смотреть в иллюминатор. За ним открылось удивительное. Темнота бьется как живая. Воронки неизвестной материи медленно вращают исполинскими лопастями. Их основания уходят в глубину неподвластную разуму. Из этой глубины ко мне потянулись голоса. Шепот небытия. Чужие языки, невнятная речь. Настойчиво взывали ко мне. Я не разобрал слов. Но поспешил отойти от стекла. Говорят, Вихрь, это вселенское сознание, души погибших и сущих. Верю, что так.

В полете проходим инструктаж. Знакомимся с противником. Тираниды обладают примитивным коллективным сознанием. Их цель – питание и гены для фабрики эволюции. Выживания в любых условиях. Захват планет начинается с подавления всякой возможной угрозы. Затем пожирается биомасса. Когда голод вновь двинет тиранидов к звездам, от планет остается голый камень.

План кампании постороен на создании укрепрайонов, концентрации ресурсов, обороне городов. Флот попытается остановить корабли противника на подходе. Те, что прорвутся – забота Имперской Гвардии. Инстинкт заставит тиранидов брать самые неприступные позиции. Только так возможно одолеть несметные полчища тварей.

Через вихревую неделю мы на месте. Выходим в реальность. Становимся на орбиту агромира Светлая 4. Сутки до прибытия врага. Снова шлюпки со свистом в ушах. Высадка. Приземляемся в порту столицы. Должен быть день. Настоящий Светлый День, а не деления часов. Перед трапом все волнуются. Наконец, звучит команда, и пасть шлюпки отворяется. В глаза ударяет свет. Живой, солнечный свет струится вокруг нас. Доверху заполняет шлюпку. Мы будто утонули в нем. Целый полк солдат, взрослых мужчин, хватает свет ртом... Мордийские дивизии построились в порту самыми последними.

По обычаю и приказу командования, новоприбывшие части парадным шагом идут к позициям. Ведь надо ободрить население. Войска разных планет бодро маршируют по главной улице столицы. Мы замыкаем шествие. Смотримся лучше всех. На Мордии строевая дисциплина, строгая форма первым делом. Смутьяны должны знать - против них монолит.

Сегодня нет нужды в суровости. Мы улыбаемся до ушей свету и жителям, они улыбаются нам. Бросают живые цветы. Перед ними спасители, не каратели. Нам рады и нас любят, всех вместе без различий. И я тоже люблю их. Мы шагаем как блудные дети, вернушиеся домой. После прощания Мордии и встречи Светлой можно умирать.

Согласно плану будем удерживать шесть ближайших городов. Три на севере, три на юге. Тираниды не захотят их обойти. Гражданское население укроется в столице.

Мордии достался северный фронт. Скромные силы планетарной обороны уже начали постройку укреплений. Надо спешить, без перерыва копаем окопы, натягиваем проволку, ставим «ежи» и мины. Размещаем неуклюжие колпаки дотов, прикрываем танки с артиллерией. С нашей подмогой три городка превращаются в крепости.

Возле наших позиций пруд. С прозрачной и чистой водой. На закате, улучив минутку, бегу купаться. На берегу уже несколько солдат. Быстро стягиваю форму, бросаюсь в пруд. Дно мягкое, песочное. Вода кажется парной. Ласково греют лучи уходящего солнца. И хочется смеятся. От того, что столько хорошего за один день. Я не сдерживаюсь. Хохочу и плескаюсь, плескаюсь и хохочу. Солдаты смотрят на меня удивленно, потом тоже заливаются смехом. Меня прекрасно понимают.

Беззаботно, как дети, резвимся в воде. Сыновья темной Мордии, закаленные бойцы. В один миг забываем обо всем. Просто радуемся спокойной минутке. Под занесенным мечом смертельного, страшного врага. Наверное, это и есть храбрость. Такая любовь к жизни, что забываешь о смерти.

Ночью война началась. Небо светилось зарницами. Флот преградил путь тиранидам. Живая армада рвалась сквозь заградительный огонь к планете. Залпы ракет и лучей рвали на части корабли противника. Едва десятая часть уцелела. Слишком много.

Утром земля глухо дрожит, падают корабли тиранидов. Большинство к северу от нас. Занимаем позиции, готовим оружие. С юга начинается переброска части сил. Пшеничные поля бегут от города до холмов вдалеке. Врагу негде будет укрыться. Ждем, затаив дыхание.



Солнце по-прежнему светит. Ветер колышет пшеницу. Ничего не происходит. И вдруг – шум. Приближается, нарастает. Будто волна катит под себя гальку. Из-за холмов выливается рой тиранидов. Шипят тысячи ртов, шелкают тысячи зубов, скользят тысячи тел. Живая волна берет разбег.

С нашей стороны ухают орудия. Мчатся хвостатые ракеты. Поле взломано разрывами. Застучали автопушки, загудели тяжелые болтеры. А рой ползет все ближе. Веет могильным холодом. Неумолимой гибелью. Наконец, вступают лучеметы. Дистанция минимальна. Между роем и нами стена огня. Выстрелы звучат непрерывно. Жизь и смерть сошлись в поединке. Серая, неумолимая, безмозглая смерть медленно сжимает хватку вокруг городка. Яркая, бойкая, упрямая жизнь плюется огнем и ревет пушками в ответ. Не хочет сдаваться.

Прямо перед окопами волна разбивается, точно о камни. Упрямый натиск становится беспорядочным бегством. Сегодня рой побежден. Но радость мимолетна. Атаки продолжаются. Днем и ночью. С возуха и земли. Все время. Еда прямо в окопах. Минутный сон, почти стоя. Мертвых тиранидов так много, что на их фоне не различить живых. Югу легче, но подкреплений шлют мало. Боятся.

Очередной день обороны. Снова накатывает рой. Поле завалено телами, окопы тоже. Стелится черный дым. Первая линия укреплений оставлена. Держим резервную. Глаза уже трудно открыть, а голова болит от недосыпа. Все истощены. Отступить мы не сможем физически. Осталось покрепче вцепиться в оружие. Я механически целюсь и стреляю, стреляю и целюсь. Пока лучемет вместо огня не выдает сиплый свист. Ищу рукой магазин. Нету.

Нету магазина. Бросаю оружие. Оседаю в окоп. Закрываю глаза. Слушаю, как стихает огонь. Последний раз грохает Лиман Русс. Воет последняя ракета. Постепенно, остается один морской шелест роя. Он баюкает, баюкает меня. Плывут в памяти жители Светлой с цветами, родные на Мордии, офицеры школы, боевые товарищи. Детство, школа, служба. Все было дорогой в этот окоп. Путь близок к концу. Можно встретить его достойно, или еще немного посидеть. Выбор один.

Медленно тащу саблю из ножен. Свет весело играет на клинке. Собрав силы, поднимаюсь. Переваливаюсь через край окопа. Встаю перед роем. Смотрю в его глаза. Чудесным образом уходят усталость, боль. Остается желание бежать и рубить. Легкие просят крика. Не отказываю. Срываюсь с места, кричу «Ура!». Через секунду мне вторит лавина голосов. Меня много. За спиной валом штыки. Острия – солнечные зайчики. Задорно мигают, словно говоря: «Нас никогда, никогда не победить». Так хочется жить.

Светлая 4 выстояла. Тираниды сломали зубы о северные рубежи. Три городка были последним успехом. Мордийцы погибли в бою. Но осталась жить добрая память. Знамена тех дивизий Мордии стоят перед Вратами Бессмертия на Земле. Пусть примет их души Император.