*На городской площади стоял воин. Где-то рядом бил набат, созывая горожан. Постепенно стала собираться толпа. Наконец затих набат, затихли люди. Воин заговорил*
-Я прибыл из далёких земель, из земел орков, где находится гарнизон Рохана. Я принёс плохую весть. Я принёс серть. Я привез мертвеца. Убитого вампиром. И теперь я спрашиваю: это пройдёт ему безнаказанно?

Вампир, высший вампир, существо якобы мудрое, в ответ на требование проследовать в форт убил нашего собрата. Спрашиваю я: обладающий силой не должен ли ей управлять? Убить ради забавы, убить слабого, зная своё превосходство... Сомневаюсь я в мудрости вампиров. Больше это похоже на издевательство. Обладая силой, вампиры издеваются над Роханом, они стремяться загнать нас в угол, указать на м наше место. Они считают, что могут за других решать судьбу лишь потому, что они вампиры. Не бывать этому. Эта смерть не останется не отмщённой.
*толпа загудела, перекрывая её шум воин крикнул*
Обращаюсь я к старейшинам. Клан обещал поддержку клановцам, защиту и помощь. Так где она? Клан оскорбляется, более того совершено убийство... И ничего?

Гагрид отвернувшись, незаметно "протрубил" в носовой плаок, и прокашлявшись (простуда не спешила отступать) поднялся на трибуну.

- "Ммммм, вступая в эту знаменательную должность.... я хочу сказать, то есть, я скажу, эээ, нет, - я говорю, что... мммм....." - Гагрид всегда несколько смущался выступлений на публике, стоя перед большим количеством народа, он как бы ощущал себя, занимающим денег у всех собравшихся разом, отчего собственно, публичные церемонии, вводили его в некоторый ступор. То же относилось и к речам, должными звучать из его уст, при большом скоплении народа. Исключением, являлись разве что, Гагридовские коронные фразы вроде - "Что смотрим раззявы, по домам раааасходимся!" и "а ну как парни, хватайте-ка вон того голубчика!".

Впрочем, на помощь Гагу пришел глашатый и тот усатый, "официальный человек" из городского магистрата.
- "И так", - произнес глашатый, - "для соответствующего вручения регалий, слово предоставляется... " Глашатый уже повернулся, чтобы представить того, кому собственно предоставляется слово, и уже усатый, дородный человек, важно и чинно шагнул к трибуне, как...

"Ай-яй-яй.... шта делаетца! Держите негодяя, он у меня кошель с подола срезал!" - надрывный голос торговки рыбой, переполошил задние ряды.

Люди недоумено закрутили головами, а глашатый и усатый представитель магистрата, недовольно переглянулись. Зато командор Гагрид, внезапно ощутил себя снова, в своей родной тарелке. Гаг, сузив глаза, уставился на человечка, быстро пересекавшего Контарскую Площадь (ака "площадь Глашатых").
- Скорни Пепкинс? А ну стоять! - заорал Гаг и сорвался с места.

Гагрид побежал, поэтому Глашатый и гражданин из магистрата бросились за ним. За ними же, побежали музыканты, расчитывающие все-таки отыграть "туш-для-награжденного" и получить за это обещанную плату. За музыкантами побежали женщины с корзинами, должные после туша музыкантов, согласно традиции, бросить в воздух лепестки эдельвейсов. А дальше бежали все, потому что все бежали.
Время от времени, кто-нибудь из тех, чье сердце, легкие или ноги яростно протестовали против подобных испытаний, издавали скорбный стон. Периодически над толпой разносился очередной
рев "человека из магистрата", - важный усатый толстяк пытался противостоять людским массам, но его каждый раз роняли головой прямо о булыжную мостовую.
А вор-подмастерье Скорни Пепкинс бежал, потому что, бросив взгляд через плечо, вдруг увидел, что на него несется махина всего эдорасского населения. Этого зрелища, неокрепшая психика юноши выдержать не смогла.
И Гагрид бежал. Он сорвал парадный плащ, зашвырнул куда то шляпу и бежал, бежал...
Потом его ждут неприятности. Ему придется отвечать на вопросы. Хела обязательно выскажет ему все, о должном поведении на церемонии "Старейшины". Но это все потом, - а сейчас, восхитительная в своей простоте, чудесная в своей чистоте под синим весенним небом.... сейчас была только погоня.