Всё таки стало любопытно , что за огонёк горит на втором этаже старого приюта душ , старого театра… Входите ! Вы попадаете в просторный зал первое что бросается в глаза это не принуждённая атмосфера лёгкости , сладковатый воздух стеклянный потолок , да вы видите через него небо , вокруг множество окон , через них проникает свет и много подсвечников . На полу мягкие , пушистые ковры так , что можно ходить босиком , подушки и разноцветные, пёстрые диваны и маленькие столики в углу у самого большого окна маленькая сцена . Вас радушно приветсвует хозяйка , располагайтесь может хотите фруктов или напитков ? Здесь у нас литературный салон , но это вовсе не серьёзное заведение нет , всё очень условно , тут вы можете отдыхать духом после работы и битвы слушать стихи, песни, прозу … Здесь можно оставлять любые ваши любимые стихи и литературные вещицы , любых авторов , выносить их на суд и обсуждения , также здесь можно устраивать литературные вечера и посиделки и вы можете выступать со своими творениями их будет приятно послушать , можно также устроивать тематические вечера для обсуждения чего-либо . Хотя для новинок литературных произвидений и вообще литры можно открыть библиотеку .

А пока я представлю вашему вниманию одни стихи которые меня зацепили и запали в душу:




Hangman}

Похожа смерть на лепесток,
Без боли вянущий бутон
Его теряет, снится сон,
Цветку, что он отринул смерть.
Но сердцевина будет тлеть
И скоро жизнь замедлит ток...
И смерть моя как лепесток.

О смерти пой моя свирель.
Мы не расстанемся с тобой,
Пусть сон под крышкой гробовой
О том что мне приснилась смерть,
Меня во сне заставит петь,
И ты завоешь как метель...
О смерти пой, моя свирель.

Меня ты любишь целовать?
Ты так похожа на неё.
В руке коса - вали жнивьё,
В другой - тяжёлых стрелок медь
(Что современно). Хочешь спеть,
Во сне? Так ляжем на кровать...
Меня ты любишь целовать?

Похожа смерть на лепесток,
Плывущий ночью по ручью
Средь леса. Тише, я спою,
Всем, кто смеясь отринул смерть,
Что сердцевина будет тлеть.
Что скоро жизнь замедлит ток...
О том, что смерть как лепесток



*********************



Любовь бессмертных {Геката}

Ты искал меня всю ночь.И вот я здесь.
Я ждал тебя.Ждал тебя всё это время.
Приди в мои бессмертные обьятья!
Что сделать мне, чтоб ты любил меня?
Что дать тебе,чтоб не отверг меня?
Поведать обо всём что видел я?
Открыть секрет могущества и тайну бытия?
Не с пустыми руками к тебе я пришёл.
Не как нищий которому нечего дать.
Я отдам тебе всё,что захочешь ты взять.
Всё что я получил,всё что я приобрёл.
Посмотри на меня,неужели же ты
Ненуждаешся в том,что ты видишь во мне?
Ведь я единственно тот кто поможет тебе
Преодолеть все преграды из вне.
Как обрести друг друга сможем мы с тообой,
Если нарушим старые обряды?
Кто ещё разделить сможет беды с тобой,
Если отвергнешь меня ты?

Кто может нас с тобой любить настолько,
Насколько можем мы любить друг друга?
Ты тот кто нужен мне,а я-тебе
Мы с тобой принадлежим друг другу!
Кто способен понять,что творилось с тобой
В тот момент, когда ты жуть и страх нагонял,
На всех тех,кого ты -боготворял,
Кого ты любил,и в обиду б не дал?
Кто способен понять,что ты думал о том,
Когда все,кто внезапно покинул меня,
Обьединились,сплотились в одно,
С тем кого любил ты,кто покинул тебя?
Так кто же ещё,если не я?

Я предложил тебе свои услуги,
Тогда,когда ты был сильней меня.
Тебе удары в спину нанесут твои же дети,
Восстав против тебя!
Так помяни меня!





**********************


По мотивам "under a violet moon" { Invisiblemoon}

В танце ночном свою жизнь позабудь,
Сделай реальностью сны;
Можешь от мира пока отдохнуть
В свете пурпурной луны.
Или с красавицей той потанцуй,
Кудри ее так длинны!
Стоит украсть у нее поцелуй
В свете пурпурной луны.

Танец начнем мы и выпьем вина;
Пусть мы сейчас рождены –
Можно вернуться к былым временам
В свете пурпурной луны.

Пьем за князей, за разбойников пьем,
Живших, не зная вины,
Пьем мы за магов и двор с королем
В свете пурпурной луны.
В карты, гадалка, получше вглядись –
Что за пути там видны?
Все расскажи, всем со мной поделись
В свете пурпурной луны.

Танец начнем мы и выпьем вина;
Пусть мы сейчас рождены –
Можно вернуться к былым временам
В свете пурпурной луны.

Саги, легенды, мечты об ином...
Нам лишь они и даны;
Вслушайся в песни, что мы пропоем
В свете пурпурной луны.
Может нас всех снегопад окружать
Или капели весны –
Факел наш будет все так же пылать
В свете пурпурной луны.

Танец начнем мы и выпьем вина;
Пусть мы сейчас рождены –
Можно вернуться к былым временам
В свете пурпурной луны.

****************

{ Invisiblemoon}


Прошла весна беспечной Арды,
Эльфийский выветрился хмель,
Не слышно больше песен бардов,
И не поет уж менестрель.
Прощай же, ветер Средиземья,
Веками рвавший наш покой!
Беги, беги без промедленья -
Наш мир людей теперь другой:
Затихли ныне звуки квенья,
И скрылась эльдар колыбель,
Нет лихолесских кленов пенья,
Давно иссохла Нимродэль,
Волшебный мэллорн - просто ясень,
Корона Варды - звездный газ...
Мир стал на редкость прост и ясен,
И место в нем есть лишь для нас.
Над изумрудными лугами
Не зазвучит сегодня рог,
И черный дым над городами -
Не Смог-дракон, а просто смог;
И Гондор, вслед за Нуменором
Исчез, накрытый злой волной
Мифрилом блещущего моря
В эльфийской гавани пустой.
Она теперь совсем безлюдна -
Никто сюда прийти не смел
С тех пор, как на последне судне
Покинул гавань Корабэл.
А на деревьях Лориэна
Увял последний лист златой,
Ему не вырастет замена -
Ведь Лориэн накрылся тьмой;
Но эту тьму не Мордор создал,
Она не та, она страшней,
И от нее спасться поздно,
Она - забвение людей.
Что Лютиэн теперь для мира?
Легенда, миф, сказанье - ложь!
Как и виденья в палантирах,
Как роханских просторов рожь,
Как Эсгарот в волнах озерных,
Как и морийских залов стать,
Как нифредил, что с Арагорном
Любила Арвен собирать,
Как все творенья Феанора,
Как quenta silmarillion,
Как в Шире хоббитские норы -
Прошло все, сгинуло, как сон.
Тот сон был ласковой весною,
Теперь она уж отцвела,
Сменилась эрою людскою,
Ушла и эльдар забрала,
Сверкнув, прощаясь, как комета...
Но иногда в обрывках сна
Среди жары людского лета
Сквозит эльфийская весна:
Карадрас виден на Поклонке,
Москва-река - как Нимродель,
А воздух рвется песней звонкой -
Идет последний менестрель...
Во всех лесахцветут мэллорны,
И Белый Город вновь стоит
В горах, где плачут громко горны,
Свет Элберет в ночи горит;
И словно Мирквуд Подмосковье,
Все камни - статуи царей
На тронах... Только в изголовьях
Неон мерцает все сильней...
И это было, было где-то!
Но все - минуло время сна...
Но вдруг еще сквозь наше лето
Сверкнет эльфийская весна?

Я набросал пока лишь пару страничек, да и то они пока без корректировки:




- Лишь бы только не заснуть… Я слишком устал за сегодня… Но мое ожидание будет оправдано…
Человек сидел на крыльце своего дома и размышлял. Он думал о многом: о делах, которые он проделал за этот день, о событиях, происходящих далеко от его дома, и, конечно же, о том, что ему предстоит сделать.
- Они вот-вот должны появиться. Они всегда появляются в один и тот же день. Точнее в одну и ту же ночь. – размышлял человек. - Эти работорговцы никогда не упустят шанса проехать по этой земле, ведь здесь всегда есть те, кто не в состоянии даже почистить собственную конюшню. И им для этого требуются рабы. Последние как правило не жалуются на свою участь, поскольку то, как с ними обращаются работорговцы не присниться даже морвиндейловским оркам. Быть по уши в лошадином навозе куда как лучше, чем висеть ночами напролет привязанным к дереву, пока дикие кабаны слизывают кровь со ступней, на которых когда то были пальцы… - Его передернуло при этой мысли.
Начинало холодать. Ночи а Валенвуде холодны, хотя здешний климат считается умеренным. На дворе было примерно начало ноября, если считать по современному календарю. Я считаю именно так для того, что бы читателю было легче ориентироваться во времени, поскольку календарь, что использовался в те времена, отличается от нашего. Впрочем, об этом у нас с вами еще пойдет речь. Так вот, было начало ноября. В это время всегда дул сильный ветер и моросил дождь. Но эта ночь была, как назло, гораздо более мерзкой, чем обычно. Человек укутался в свой плед, и собирался было опять погрузиться в свои мысли, как на горизонте показались они.
Телега гнала по неровной дороге, треща и скрепя всем, чем можно, подпрыгивая на каждой кочке. И каждый такой прыжок сопровождался очередным треском и проклятиями, изрыгаемыми погонщиком. Изнуренные старые лошади, грязная видавшая виды телега, местами прогнившая, местами просто переломанная, вечно ругающаяся и проклинающая почем зря весь белый свет свора низеньких жирных существ, гордо считающих себя “продавцами жизни” и вонь, распространяющаяся за сотни метров от повозки… Вот что представляло собой зрелище, открывшееся взору человека. Зрелище, надо признаться отвратительное. Единственным, что во всем этом вызывало жалость вместо отвращения, были рабы, сидящие в старых тесных клетках. Глядя на этих несчастных, порою, сложно было даже определить, к какой расе они принадлежат – настолько побитыми и изможденными они были. Но работорговцев это мало интересовало. Они продадут их зажравшимся аристократам, а тем наплевать на внешний вид своих будущих слуг. Они, вероятнее всего, увидят то их один единственный раз – при покупке. Все остальное время рабы будут убирать лошадиный навоз, чистить места опорожнения своих хозяев, если не сказать жестче и делать другую грязную и отвратительную работу, до которой сами хозяева, естественно, не снизойдут… И всем будет хорошо: и покупателям, и, в особенности, продавцам. И рабам будет хорошо. Они будут возносить хвалу своим богам за то, что они избавили их от “продавцов жизни”. Пусть и не зная того, что аристократия имеет привычку избавляться от своих слуг перед каждой новой закупкой оных, которая, как я уже говорил, происходит раз в год. И методы избавления от “старого товара”, чего уж говорить, весьма аморальны …
Итак, телега приближалась к дому человека.
- Пришло время… Только бы не оплошать… - Человек поднялся со своего кресла. Повозка остановилась напротив дома.
- Ээээээээй! – пробулькал погонщик - Хозяин! Давай сю… А, ты уже здесь! Ха! Взгляни на наш товар! Выбери себе нового крысеныша, шоб он за тя все дерьмо убирал! Хахаха! – по телеге прокатился хрюкающий смех.
- Ну наконец то, свиньи, прикатили! Я уже устал вас, гнид, ждать! Все мои крясята передохли с голоду, - голос человека слегка подрагивал, он никогда особо не умел надевать на себя разные маски – Ну, или может не совсем только с голоду… - по телеге опять прокатилось грязное хрюканье. – Давай я погляжу, что там у вас.
- Вооооот! Это разговор! Давай, тащи сюда свою шкуру! – погонщик стек своей жирной и грязной тушей с телеги. - Зырь сюда. Вот, орк например. Силен, здоров, триста пентариев всего. Ну?
- Нет, мне нужен кто-нибудь подешевле, кто-нибудь… - тут его взгляд, наконец, нашел то, что икал. А вернее того, кого искал. В самом углу стояла небольшая сгнившая клетка, в которой находилось маленькое существо. Оно сидело, согнувшись в три погибели, изможденное, побитое, с обилием запекшейся крови на одежде. Его голова была опущена на колени. Казалось, оно было без сознания.
- Вот этот мне подойдет. Сколько?
- Этот?! Этот никчемный кусок орочьего дерьма?! Это гадкое эльфийское отродье?! Да мы собирались уже бросить его связанным в лесу на корм волкам! Лопни моя пустая башка, он даже ходить то может с трудом!
- Мне нужен кто то, кто будет вытирать мне задницу после облегчения! – Человеку было просто противно так шутить, но обстоятельства того требовали. Свора жиртресов в который раз прохрюкалась. – Этот сопляк мне сгодится. Сколько ты хочешь за него?
- Ну, этот крысеныш обойдется тебе… Ммм… Ну пускай будет пятьдесят пентариев. Берешь?
- Беру.
Один из работорговцев подошел к клетке и отпер ее. Схватив за шкирку несчастного эльфенка, он вышвырнул его с повозки на землю. Эльф еле дышал. Человек, отдав деньги, спрыгнул следом.
- А это тебе подарок. – прохрипел один из жиртресов, протягивая человеку старый кнут. – Возьми, чтоб, так сказать, он, хех, получше слушался тебя! Хаха!
- Мерзкие твари! Они сами заслуживают такой участи! Он же еще ребенок! – подумал про себя человек, но потом сказал вслух. - Уж это точно, он у меня, хех, заживет роскошной жизнью! А ну, крысеныш, марш в прихожую! Щас мы с тобой поговорим. – человек щелкнул воздухе кнутом. – Пока ребята! Надеюсь еще год не видеть ваших грязных морд!
- Угу. Вперееед! – Телега вновь со скрипом покатилась. Человек быстро направился в дом, эльф кое-как уже вполз внутрь. Зайдя в дом, человек поспешно закрыл за собой дверь и подошел к окну, дабы убедиться, что работорговцы укатили. Уверившись в этом, он прошел дальше по прихожей, выискивая глазами эльфенка.
- Где же ты? Их больше нет, ты в безоп… - его взгляд наткнулся на лежащее у стены тело. Человек мигом ринулся к нему. Эльф был едва живым. Он лежал на полу, весь ободранный, грязный, истощенный до полусмерти. Его зеленые глаза были полузакрыты. Из последних сил он сфокусировал зрение на лице своего спасителя, когда тот рукой приподнял его голову. После чего бедняга потерял сознание.



День был в самом разгаре. Светило солнце, хотя грело оно уже не столь сильно как за несколько месяцев до этого. Но все равно светило оно ярко и нежно, не в пример нынешнему. В те времена мир вообще был другим, совсем другим... Чище, светлее, добрее… Яркие лучи вливались в комнату через окно и попадали прямо на кровать, где спал эльф. Когда солнце, наконец, добралось до его лица он проснулся. Некоторое время он лежал с полузакрытыми глазами, надеясь, что этот сон будет продолжаться еще хотя бы несколько секунд. Это был прекрасный сон. Сон, в котором ты лежишь в теплой уютной постели, и никто не собирается разбудить тебя ударом кнута, сон, в котором ты можешь впервые за долгие месяцы потянуться и расправить затекшие руки и ноги, сон, в котором все прекрасно… Но мысль о том, что он вот-вот кончится, как кончается любой сон, вертелась в сознании, все время вылезая на первый план. Вот эльф потянулся еще раз, потом перевернулся на другой бок, потом даже приоткрыл посильнее глаза… А сон все не кончался... Тут, припомнив события прошлой ночи, он резко подскочил. На нем была чистая одежда, с его тела была смыта вся невольническая грязь. Остались лишь последствия побоев, но их, как известно, лечат время и лекарства.
Эльф сидел на кровати и озирался по сторонам. За то время, что он провел в заключении, он уже успел забыть, как выглядит чистое и опрятное жилье, ведь ничего кроме клетки он не видел многие месяцы. Наконец он решился встать и направиться к единственной двери. Он слегка приоткрыл ее и тут ему в лицо ударил опьяняющий сочный аромат пищи. Он заставил эльфенка забыть обо всем на свете и чуть ли не бегом ринуться в комнату. Человек стоял в углу этой комнаты у шкафа и что-то в нем искал. Услышав шаги он обернулся.
- Ну вот ты и пришел в себя. – мягко произнес он. – Ты проспал ровно полтора суток, как и сказал наш лекарь. Присаживайся к столу, ты верно голоден.
Он указал на стол, на котором находился источник этого потрясающего запаха. Эльф уже привык к спазмам желудка, ведь последнее время ему приходилось сутками голодать. Но вынести аромат вкусной, только что приготовленной еды ему было не под силу. Потеряв контроль над собой он рванул за стол и принялся поглощать пищу. Человек, улыбаясь, наблюдал за ним. Спустя немного времени, когда еда была съедена до последней крошки, и эльф с удовлетворением откинулся на спинку стула, допивая последние капли свежего сока, человек произнес:
- Ни о чем сейчас не спрашивай. Ты измотан и тебе нужно набираться сил. – Человек говорил очень тепло и с неподдельной искренностью – Мы все обсудим позже, когда ты придешь в себя. Скажи мне только, как тебя зовут?
Эльф ответил не с разу, как будто вспоминая свое собственное имя. – Ивеллиос. – дрожащим голосом тихо произнес он.
- Ивеллиос… Меня можешь называть Хейдринн. А теперь отдыхай и чувствуй себя как дома, ведь на ближайшее время это место и станет твоим домом. Теперь ты в безопасности…