Глава 1: Другой Министр

Было около полуночи и Премьер-министр сидел в своем кабинете в полном одиночестве, крайне невнимательно читая пространную докладную записку. Он ждал звонка от президента одной далекой-далекой страны, и к нетерпению – когда же этот проклятый позвонит – непрошено примешивались неприятные воспоминания о минувшей долгой, выматывающе тяжелой неделе, вытесняя все прочие мысли. Чем больше он силился сосредоточиться на написанном, тем яснее перед ним всплывало лицо одного из его политических оппонентов. Своеобразный оппонент не далее, как сегодня выступил в новостях, не только перечисляя все пакости, случившиеся на прошлой неделе (как будто о них можно было забыть), но и растолковывая, что во всех них без исключения виновато правительство.
От одних только мыслей об этих обвинениях у Премьер-министра участился пульс – до чего же они беспочвенны и несправедливы. Каким, интересно знать, образом правительство могло предотвратить разрушение моста? Да как кому-либо в голову могло прийти, что у нас экономят на мостах. Мосту и десяти лет не исполнилось, и лучшие эксперты ломают голову, каким образом дюжина автомобилей в два счета слетела в пучину вод. И с чего они взяли, что причиной двух отвратительных, получивших столь широкую огласку убийств стала нехватка полицейских? Или правительство обязано было предвидеть жуткий ураган в западных графствах, причинивший такой ущерб как людям, так и их имуществу? И разве Премьер-министр виноват в том, что один из его младших помощников, - Герберт Чёрлей, на прошлой неделе вел себя настолько странно, что теперь ему придется проводить в кругу семьи куда больше времени.
«В стране воцарилось уныние», - закончил оппонент, с трудом пряча дурацкую ухмылку. К несчастью, дела именно так и обстояли. Премьер-министр кожей чувствовал, что люди и в самом деле приуныли. Даже погода скисла – середина июля. А на дворе такой промозглый туман висит… Нехорошо это все, неправильно…

Он перелистнул вторую страницу, понял, что конца записке не видно, и плюнул. Завел руки за голову и мрачно обвел глазами кабинет. Кабинет был красивым, с превосходным, выполненным из мрамора камином напротив длинных раздвижных окон, которые из-за холодной, не по сезону, погоды пришлось плотно закрыть. Премьер-министр поднялся, подошел к окну и в легком ознобе стал вглядываться в прилипший к стеклам негустой туман. В этот самый момент за его спиной в комнате кто-то приглушенно кашлянул.
Он замер, нос к носу с собственным перепуганным отражением в темном стекле. Этот кашель Премьер-министру был знаком. Он уже слышал его прежде. Премьер-министр медленно-медленно повернулся и обнаружил, что кабинет пуст.
- Здрасте, - проговорил он, пытаясь хотя бы напоказ бодриться.
На какую-то секунду он наивно понадеялся, что ему никто не ответит. Однако в ответ тут же раздался голос – твердый и решительный, - звучавший так, словно зачитывал утвержденное постановление. Голос исходил, как Премьер-министру уже было известно по предыдущим кашлям, от невысокого, похожего на лягушку мужчины в длинном седом парике, изображенном на небольшой, замызганной, написанной маслом картине, висевшей в дальнем углу кабинета.
- «Сообщение для Премьер-министра магглов. Нам необходимо срочно переговорить. Будьте любезны незамедлительно ответить. С уважением, Фадж», - мужчина на картине вопросительно посмотрел на Премьер-министра.
- Э-э, - начал Премьер-министр, - послушайте… Сейчас не самое удачное время… Я жду звонка, понимаете ли… от президента…
- Это может подождать, - тут же отозвался портрет.
У Премьер-министра упало сердце. Именно этого он и боялся.
- Но я, вообще-то, рассчитывал поговорить…
- Мы позаботимся о том, чтобы президент забыл позвонить. Вместо этого он позвонит завтрашней ночью, - сказал коротышка. – Будьте любезны безотлагательно ответить мистеру Фаджу.
- Я… ох… ну что ж, - промямлил Премьер-министр, – я готов встретиться с Фаджем.
Он поспешно направился обратно к своему столу, по дороге поправляя галстук. Едва он уселся в кресло и нацепил на лицо, по всем расчетам, умильное и безмятежное выражение, как за решеткой в пустом камине вспыхнуло зеленое пламя. На глазах Премьер-министра, старавшегося подавить трепет неожиданности, в огне возник полный мужчина, вертевшийся, как юла. Секунду спустя мужчина ступил на красивый антикварный коврик у камина, держа в руках ядовито-зеленый котелок и смахивая с рукавов длинного в тонкую полоску плаща пепел.

- А… Премьер-министр, - шагнув вперед и протягивая руку, - рад видеть вас снова.
Премьер-министр, не готовый искренне ответить на приветствие тем же, просто промолчал. Он вовсе не рад был видеть Фаджа, чье неожиданное появление, помимо того, что неприятно само по себе, еще и определенно чревато выслушиванием каких-то весьма дурных вестей. К тому же Фадж выглядел явно подавленным. Он похудел, полысел и посерел, и смотрел затравленно. Премьер-министру доводилось видеть подобный взгляд у политических деятелей, и никогда ничего хорошего он не сулил.
- Чем могу помочь? – осведомился он, коротко пожав руку Фаджу, и жестом предложил сесть на самый неудобный стул у стола.
- Даже не знаю, с чего начать, - пробормотал Фадж, пододвинул стул, уселся и положил на колени свой зеленый котелок. – Что за неделя, что за неделя…
- Вам тоже нелегко пришлось? – натянуто спросил Премьер-министр, стараясь тем самым втолковать Фаджу, что ему и без того забот хватает.
- Ну да, разумеется, - ответил Фадж, устало потер глаза и хмуро взглянул на Премьер-министра. – Мне выпала та же неделька, что и вам, Премьер-министр. Мост Брукдейл… Убитые Боунс и Вэнс… не говоря уж о переполохе в западных графствах…
- Вы… э-э… я хотел сказать, кто-то из ваших был… был к этому причастен?
Фадж сурово уставился на Премьер-министра.
- Естественно, - кивнул он.
- Я… - замялся Премьер-министр.
Вот из-за такого-то обращения он и не любил визиты Фаджа. В конце концов, он же Премьер-министр и с какой стати должен чувствовать себя, будто неразумный школяр. А ведь именно так и повелось с самой первой встречи с Фаджем тем самым первым вечером, когда он стал Премьер-министром. Он помнил все так, будто дело было вчера, и понимал, что воспоминания будут преследовать его до самой смерти.
Премьер-министр стоял в этом самом кабинете, смакуя свой триумф, пришедший к нему после долгих-долгих лет грез и интриг, и услышал за спиной, точь-в-точь, как сегодня, кашель. Повернулся и обнаружил, что к нему обращается мерзкий человечишка с портрета, и объявляет, что к нему собирается нанести визит Министр Магии, чтобы познакомиться.
Само собой, он решил, что от долгой предвыборной кампании и нервного напряжения у него помутился рассудок. Чертовский испуг от говорящего портрета не шел ни в какое сравнение с тем, когда из камина выскочил этот маг-самозванец и потряс ему руку. На все то время, пока Фадж доброжелательно объяснял, что по всему миру инкогнито проживают волшебники и ведьмы, и заверял, что забивать себе голову этим не стоит, поскольку за все магическое сообщество отвечает Министерство Магии и препятствует распространению слухов о них среди немагического населения, Премьер-министр лишился дара речи. Фадж рассказывал о своей нелегкой работе, которая охватывает все, начиная от инструкций по пользованию метлами, вплоть до содержания под контролем популяции драконов (на этом пункте Премьер-министр предусмотрительно схватился за стол). Фадж тогда отечески потрепал слегка остолбеневшего Премьер-министра по плечу:
- Не переживайте, - сказал он, - вполне возможно, вы меня больше никогда не увидите. Я побеспокою вас только в том случае, если у нас возникнет что-нибудь в самом деле серьезное, что может затронуть магглов… я хотел сказать, немагическое население. Короче говоря, живи и дай жить другим. Кстати сказать, вы держитесь куда лучше, чем ваш предшественник. Он пытался выбросить меня в окно, решил, что я – фокус, подстроенный оппозицей.
На этом Премьер-министр, наконец, обрел дар речи:
- А вы… вы не фокус?
На это оставалась одна, последняя надежда.
- Нет, - ласково ответил Фадж. – Нет, боюсь, что я не фокус. Смотрите.
И превратил чашку Премьер-министра в мышь-песчанку.
- Но, - начал Премьер-министр, - затаив дыхания глядя, как его чайная чашка грызет уголок бумаги с будущим спичем, - но почему.. почему меня никто не предупредил?..
- Министр Магии появляется исключительно перед Премьер-министром, в день его или ее назначения, - пояснил Фадж, засовывая в карман пиджака волшебную палочку. – На наш взгляд – это лучший способ сохранить секретность.
- Но тогда, - проблеял Премьер-министр, - почему меня не предупредил мой предшественник?
И тут Фадж откровенно развеселился:
- Милый мой Премьер-министр, а вы об этом когда-нибудь кому-нибудь расскажете?
И все еще смеясь, Фадж бросил в камин щепотку порошка, вошел в изумрудное пламя и со свистом исчез. Премьер-министр застыл на месте, понимая, что покуда он жив, не посмеет упомянуть об этой встрече не единой живой душе, потому что разве кто-нибудь во всем мире ему поверит?


Шок прошел не сразу. Еще какое-то время он пытался убедить себя, что Фадж в самом деле привиделся ему с недосыпу, после выматывающей предвыборной гонки. Тщетно пытаясь избавиться от воспоминаний о неприятной встрече, он всучил мышь-песчанку пришедшей в полный восторг племяннице и отдал распоряжение личному секретарю снять портрет мерзкого коротышки, объявившего о визите Фаджа. Однако, к ужасу Премьер-министра, избавиться от портрета не представлялось возможным. Когда неудача постигла бригаду плотников, парочку строителей, искусствоведа и канцлера казначейства, Премьер-министр оставил попытки снять портрет со стены и решил понадеяться лишь на то, что эта штуковина ничем не проявит себя вплоть окончания его пребывания на своем посту. Порой он мог поклясться, что краешком глаза видел, как обитатель портрета позевывает или ковыряется в носу, а однажды или даже пару раз просто-напросто выходит из рамки, оставляя после себя только грязно-коричневый фон. В конце концов он приучил себя не обращать на картину внимания, и всякий раз, когда там происходило нечто подобное, заверять себя, что у него обман зрения.
Затем, три года назад, ночью, похожей на сегодняшнюю, Премьер-министр сидел в кабинете в одиночестве, и портрет опять объявил о предстоящем визите Фаджа, который вылетел из камина промокший до нитки и перепуганный донельзя. Премьер-министр не успел даже поинтересоваться, зачем Фадж закапал ему весь аксминтерский ковер, как тот принялся тарахтеть о какой-то тюрьме, о которой Премьер-министр впервые слышал, о человеке по имени «Серый» Блек, о чем-то, на слух, вроде «Хогвартса» и о мальчике по имени Гарри Поттер, и ничто из упомянутого Премьер-министру не говорило абсолютно ни о чем.
- Я сюда прямо из Азкабана, - перевел дух Фадж, и вода с полей его котелка обильно полилась в карман. – Посреди Северного моря, понимаете ли, полет отвратительный… дементоров битком… - его передернуло, - …до сих пор еще никто не убегал. В общем, Премьер-министр, я вынужден был нанести вам визит. Блек – известный убийца магглов и может замыслить сотрудничество с Сами-Знаете-Кем… Но вы ведь и понятия не имеете, кто такой Сами-Знаете-Кто! – он безнадежно уставился на Премьер-министра и через пару секунд заявил: - Ладно, присаживайтесь, присаживайтесь, лучше я вам объясню толком… Выпейте виски...
Прьемьер-министр немало оскорбился тем, что ему предлагают присесть в собственном кабинете, не говоря уже о том, чтобы налить собственный виски, но, тем не менее, сел. Фадж вытащил палочку, с ее помощью сотворил из ничего два больших бокала наполненных янтарного цвета жидкостью, послал один из бокалов Премьер-министру в руку и занял кресло.
Рассказывал Фадж больше часа. В один момент он отказался произносить какое-то имя вслух и вместо этого написал его на клочке пергамента, который сунул Премьер-министру в ту руку, где не было бокала с виски. Когда, наконец, Фадж поднялся уходить, Премьер-министр тоже встал.
- Так вы полагаете, что… - он искоса глянул на имя в левой руке, - Лорд Вол…
- Он-Тот-Кого-Нельзя-Называть! – рявкнул Фадж.
- Прошу прощения… Вы полагаете, что Тот-Кого-Нельзя-Называть по-прежнему жив?
- Ну, Дамблдор считает, что да, - кивнул Фадж, застегивая под подбородком плащ в тонкую полоску, - но нам его никогда не найти. Если хотите знать мое мнение, он не опасен, если ему никто не помогает, так что угрозу представляет Блек. Вы объявите тревогу, договорились? Прекрасно. Ладно, Премьер-министр, надеюсь, больше не увидимся! Доброй ночи…